Великий поход династронавтов

«Что там такое?» — подумал Наско Некалка и заглянул в щель, между занавеской и рамой застеклённой двери. В тёмном углу купе дремал какой-то человек, спрятав лицо в поднятый воротник пиджака. Что-то подозрительное было в фигуре этого человека, что-то неприятно знакомое… Когда станционные фонари на мгновение осветили пассажира, Наско сразу его узнал: это был человек в чёрных очках, тот самый, который унёс с чердака их сокровище! Человек из серой «Волги» Б 66–17! Наско замер и стиснул руками пасть Никижа, чтобы заглушить рычание. Потом схватил собаку на руки и помчался в свой вагон.

Тут он в двух словах поделился с товарищами новостью. Сообщение произвело сенсацию. Значит, вот где находится похититель зелёного чемодана и контрабандист! А чемодан у него с собой? И что теперь в этом чемодане? И куда он едет? Не собирается ли тайно перейти границу? Как же теперь быть?

Вопросы, вопросы, которые с налёту не решить. Наско Некалка предложил немедленно поставить в известность проводницу, чтобы на первой же станции подозрительного пассажира задержали. Рони Дакалка на это сказал, что тогда милиция примется допрашивать их как свидетелей, и — прощай Южная Африка!

Возражение было резонное, но оставить преступника вот так, без наблюдения, не годилось: а вдруг у него в чемодане адская машина или планы наших ракетных площадок? Кто знает! Поскольку к окончательному решению прийти так и не удалось, то надумали пока что установить над купе первого класса круглосуточное наблюдение, а дальше действовать, как подскажет обстановка.

Первым заступил на пост Саша Кобальт Болокуду. Он заглянул в купе: человек спокойно спал.

Потом пришла очередь Миши Эквилибриста: человек спал.

Заступил на пост Наско: незнакомец по-прежнему спал.

Вернее, делал вид, что спит. Потому что вот уже полчаса, как Очкастый заметил, что какие-то усатые физиономии засматривают в купе через дверное стекло, и беспокойство его всё возрастало…

А поезд летел в ночи, оставляя позади бетонные столбы электропередачи и поблёскивающие при свете звёзд провода.

12. ЭКСПЕДИЦИЯ ПЕРВОЙ КУБИНСКОЙ БРИГАДЫ ПРОДОЛЖАЕТСЯ

Товарный вагон немилосердно трясся и дребезжал, как телега по булыжной мостовой. Вокруг стояла кромешная тьма, в открытый проём двери врывался паровозный дым. Бородатые кашляли. Кынчо попала в глаз угольная пылинка. Вихра и Димчо, сидя рядышком, молча размышляли о том, что вот скоро уже граница и тогда они спустятся в эту непроглядную тьму и будут идти всю ночь, пока не дойдут до Белграда.

Поезд то и дело останавливался на маленьких станциях, железнодорожники выстукивали молоточками колёса вагонов, и тогда бородатые, затаив дыхание, забивались подальше в угол. Потом паровоз, тяжело отфыркиваясь, снова нырял в темноту. На одной из станций, обогнав их, пронёсся мимо сверкающий электропоезд, и бородатые с завистью проводили взглядом его ярко освещённые вагоны… Да-а, совсем другое дело, когда тебя везёт электричество!..

Проходили минуты, а быть может, часы… От тряски клонило ко сну, веки слипались, но бородатые героически боролись с дремотой: каждую секунду может появиться пограничный столб. Следовало быть наготове. Майор Димчо тайком ощупывал в кармане письмо Фиделя Кастро, а Вихра проверяла, на месте ли зашитый в рукав жакетки список с двадцатью двумя пунктами. И думала о том, нужно ли добавить ещё один, двадцать третий по счёту, а именно: «Он должен побывать на Кубе». Она решительно обернулась к Димчо и спросила:

— Тебе нравятся фиорды?

— Мне нравятся каналы на Марсе, — ответил он.

Это её раздосадовало, и она задала следующий вопрос:

— А Брамса ты любишь?

— Ничего, — сказал он, — но больше всего я люблю Жюля Верна и Джека Лондона.

Вихра рассердилась и решила задать самый главный вопрос:

— Майор, а у тебя какой рост?

Димчо страшно смутился. Дело в том, что он немного низковат, и это его очень огорчает. Чуть не ежедневно занимается он на турнике и кольцах, чтобы поскорее вырасти.

— Ну… метр пятьдесят восемь, — нерешительно ответил он, приукрасив истину на три сантиметра.

Вихра горестно вздохнула и отвернулась. Увы, Майор не отвечал ни одному из двадцати двух требований! Может быть, только новому, двадцать третьему: он побывает на Кубе!

В этот момент она заметила заводские огни. Подошла к перекладине и залюбовалась величественной панорамой: мощные прожекторы, дуги электросварки, сверкающие жерла высоких печей, проносящиеся по воздуху вагонетки, внизу ползущие грузовики, человеческие фигурки, а в центре всего — высоченная труба, на которой то зажигаются, то гаснут буквы «БКП».

— Кремиковцы! — воскликнула она в восхищении.

Бородатые повскакали на ноги и высунулись наружу. У всех захватило дух от этого великолепного зрелища.

Вдруг Майор Димчо вздрогнул и обернулся к Вихре:

— При чём тут Кремиковцы? Ведь мы едем на запад? А Кремиковцы — к востоку от Софии!

— Верно! — оторопело проговорила Вихра.

Все разинули рты: что за история с географией?

— Никакие это не Кремиковцы! — решительно заявил Димчо. — Это, наверно, какой-нибудь новый секретный завод!