Великий поход за освобождение Индии

- Одну минуточку, Иван Васильевич, - попросил Шишкин и побежал к большим окнам дома, забранным толстыми решетками, пытаясь заглянуть внутрь.

- Что ты, как пацан, ей-богу!

- недовольно сказал Новик, снял с пояса ручную бомбу, стукнул ручкой о каблук, положил бомбу под дверь и отбежал.

Шишкин присел, заткнул уши указательными пальцами и устало и привычно стал считать вслух:

- Один, два, три, четыре, пять...

Раздался взрыв.

В большой, пронизанной солнечным светом столовой за длинным столом сидела мисс Фрэнсис Роуз. Она ничем не выдала своего волнения, когда вошли Новик и Шишкин. Она словно не видела их, продолжая собирать маленькой ложечкой размазанную на тарелке овсянку. Новик внимательно рассматривал ее. Она была маленькая, худенькая, рыженькая, и бьющий из окна солнечный свет делал ее почти прозрачной. Иван впервые видел такую девушку и, кажется, робел.

Шишкин сделал шаг вперед, поклонилс и громко объявил:

- My master, Russian general Ivan Novikov, is sorry for interupting your breakfast"13"".

Мисс Фрэнсис вскинула головку и, гляд сквозь Шишкина и Ивана, ответила:

- We can go on with it together. My name is Francй Rose.

Она повернулась к слуге и отдала ему негромко распоряжение.

- Приглашает к столу.

Ее зовут Фрэнсис Роуз, - перевел Шишкин.

Новик понимающе кивнул и, вытерев ладони сзади о гимнастерку, сел за стол.

- Иван, - назвал он свое имя, почему-то волнуясь.

Слуга принес кашу, тосты и чай с молоком и поставил перед Новиком.

- А ты чего же, Шишкин? - удивилс Новик.

- Не надо, Иван Васильевич, я сыт, - отказался Шишкин, стоя сбоку от Новика с выправкой и достоинством хорошего слуги.

Фрэнсис открыла дверь.

- Your bedroom.

- Спальня, - перевел Шишкин.

- Годится, - одобрил Новик большую спальню с широкой кроватью под шелковым пологом.

- Your bathroom.

- Ванная комната.

- Чего? - Новик удивленно смотрел на ванную, умывальники, унитаз и биде.

- Баня, - упростил Шишкин.

- Попариться - хорошо! - обрадовался Новик.

Он намыливал голову, сидя в заполненной пеной ванне, прикрыл глаза, откинулся назад и тут же заснул, как ребенок, - мгновенно и сладко.

Большие напольные часы пробили полдень. Шишкин и Фрэнсис прямо и чинно сидели на разных концах огромного гостиного дивана.

- Он спит уже три часа, - неуверенно улыбнувшись, сказала Фрэнсис.

- Он не спал до этого пять ночей, - спокойно объяснил Шишкин.

- Но, может, тогда вы подольете ему горячей воды, он же может простудиться!

- Он не простудится.

- Почему вы так считаете?

- Потому что он не может простудиться.

- Но разве он не такой же человек, как все?

- Он не человек, мисс Фрэнсис, - уверенно и спокойно ответил Шишкин.

Она повернула удивленное лицо.

- А кто же он?

- Он - кентавр.

Фрэнсис опустила голову и покраснела вдруг, но Шишкин не заметил этого.

- Ой! Уй! Замерз! Задубел! - раздались из ванной вопли Новика. Шишкин! Где тут горячая? Ой!

Теперь на том же диване посредине сидел один Иван.

В одной руке он держал большую дымящуюся сигару, в другой сжимал широкий хрустальный стакан, в котором было виски с кубиками льда. Иван улыбалс от полноты жизни и время от времени с уважением поглядывал на вертящийс под потолком вентилятор.

Фрэнсис стояла около большой американской радиолы и перебирала пластинки. Шишкин застыл за спиной своего господина.

- Слышь, Шишкин, как бы мне ее попроще называть? - спросил Новик, задрав голову. - А то не запомню никак.

Шишкин задал этот вопрос англичанке.

- Fanny, - ответила она.

- Фанни, - повторил Шишкин.

Иван нахмурился.

- Не, Фанни не пойдет. - Он опрокинул в рот содержимое стакана и громко захрустел льдом.

Англичанка поставила пластинку и опустила иглу. Громко запели трубы, зазвучал марш из Аиды. И Новик вдруг встрепенулся, вытянулся, напрягся, ноздри его раздулись, как в бою.

- Шишкин! Что это?..

- спросил он отрывисто.

- Аида, Иван Васильевич, опера Верди, - довольно меланхолично ответил Шишкин.

Но Новик не слышал. Он вскочил и заходил быстрыми кругами по гостиной в необъяснимом волнении. Фрэнсис смотрела на него удивленно и радостно. Шишкин же выглядел привычно спокойным. Марш кончился, зазвучала партия Амнерис, и ее Новик слушать не стал. Он обессиленно плюхнулс на диван, обхватил голову руками и повторял, качаясь:

- Это что ж такое?! Что ж такое! Ох и Аида...

Шишкин выразительно посмотрел на Фрэнсис и пожал плечами.

- Centaur.

- Centaur...

- шепотом повторила англичанка.

Ночью Иван проснулся, выскочил из-под полога голый по пояс, в белых подштанниках и, похоже, хотел справить малую нужду, но увидел наборный паркет, китайскую вазу в углу и вспомнил, что спит не в своей стоящей в джунглях палатке.

Он усмехнулся и, шлепая босыми ногами, пошел искать сортир.

Открыл первую дверь и увидел ее.

Она стояла под включенным душем, тоненькая, розовая, почти прозрачная. Иван смотрел на нее неотрывно с великим удивлением, смешанным наполовину с жалостью. Вода шумела, и глаза Фрэнсис были закрыты, она не слышала его и не видела.