Великий Сатанг

За все: за перекрытую воду, за камни в окна, за наглый свист и разграбленный хозкорпус, за взгляды исподлобья на каждого, кто защищает их, жалких землероек, от вражеских наездов и по праву носит благородный кожаный прикид.

Еще до темноты масть возьмет свое, лохи снова поймут, что господа опять остались - господами.

А лохи уже выползли из руин. Нестройная толпа, полусмазанная вуалью сумерек, медленно разрасталась, многоруко размахивая дубинами и обрезками труб.

Их было много, больше, чем думалось, пожалуй, с тысячу, и пахан укорил себя за то, что давненько не пускал поселку кровь. Землеройкам позволили расплодиться сверх меры, а это уже может быть опасно.

Ну что ж! Нынче же ошибка будет исправлена. В конце концов, пахану не впервой было петушить немногим меньшие толпы, имея за спиной всего лишь полсотни бойцов, и не почти семь десятков отборной кодлы, как сейчас.

Даже град камней никого не смутил. Десяток-другой вольных крыс с пращами, выползших из подвалов, ничего не решат. Пускай ведут лохов за собой - первыми и лягут.

Тем легче будет потом.

Жаль, конечно, что фраера увели лошадей. Для конницы не составило бы труда рассечь и погнать толпу. Пешим, нет спора, сложнее…

Страха не было. И все же нечто настораживало.

Лишь за миг до столкновения грудь в грудь пахан понял, что именно. И похолодел.

Скрип. И мерный шорох. И снова, снова, снова - скрип!

Боязливые, панически боящиеся козырного прикида, лохи шли не каждый сам по себе, как бывало. Они надвигались спокойной волной, шагая в ногу, и на плечах идущих в первых шеренгах зловеще похрустывали пока еще неловко сидящие, только что - впервые! - надетые кожаные глянцево-скрипучие куртки…

2

«ЧТО-ТО МЫ НЕДОДУМАЛИ, КОЛЛЕГА…»

Демократический Гедеон

18 апреля 2233 года по Галактическому исчислению

Встреча была проведена в полном соответствии с протоколом. Едва лишь дряхлый, разболтанно трещащий клепками скверно обновленной обшивки, космолет замер на бетонной посадочной полосе, к трапу, сияя лаком и золотом вензелей, подкатил правительственный экипаж, запряженный шестеркой вороных чистокровок, и офицер в парадной форме, при галунах и аксельбантах, соскочив с запяток, вытянулся в струнку, отдавая честь неторопливо спускающемуся по ступеням пассажиру.

Офицерик лучился юностью и гордыней.

Далеко не каждому из сослуживцев доверил бы господин Президент встретить и препроводить во Дворец высокого гостя. И хотя он, конечно же, никому и ничего не расскажет - ни маме, ни даже Эльзе, нет, не расскажет, ведь он же давал подписку! - но такая потрясающая новость, как прибытие космолета, хочешь не хочешь, а разнесется по столице, и это даст ему, адъютанту Его Превосходительства, бесспорное основание многозначительно хмурить брови и закатывать глаза, отвечая холодным молчанием на неизбежные расспросы…

- Ваше Превосходительство господин Председатель! От лица Его Превосходительства господина Президента имею честь доложить, что…

Он очень старался вычеканивать слова, как положено, и у него получалось! Но прибывший, седой, с редкими длинными усами старик, немного похожий на истощенного моржа, не оценил усердия.

Вяло кивнув, он проследовал в экипаж, уселся на мягкое сиденье, задернул шторы и аккуратно уложил на колени большой портфель из тисненой крокодильей кожи, украшенный тускло золотящимся, полустертым изображением вздыбленного медведя.

- Трогай! - приказал офицер кучеру, и юношеский голос сорвался, выдав глубоко спрятанную обиду.

И шестеро вороных красавцев ходко рванули с места, вынося экипаж с бетона посадочной полосы на асфальт трассы, ведущей к центру столицы.

Мелькали кварталы, оставались позади запущенные скверы, немногочисленные прохожие таращились вслед вихрем пролетающей карете. А прибывший дремал, так и не отдернув шторки. Не на что было глядеть. Тот Гедеон, который помнился, исчез безвозвратно. А современные виды вовсе не интересовали господина Председателя Совета Единого Ормузда. Даже не глядя, мог он сказать, что увидит там, за окошком.

Пыль. Бетон. Угасшие фонтаны. Кладбища автомобилей.

Снова пыль. Постовые с бердышами на каждом углу. Хмурые лица.

И опять - пыль.

Все, как дома…

Впрочем, узорная решетка дворцовых ворот распахнулась без скрипа. Масла пока еще хватало. Дворцовая охрана раздвигала алебарды и козыряла, почтительно пропуская президентский экипаж. И мраморная лестница, ведущая к парадному входу, была чисто подметена и свежевымыта.

Если бы собрались еще подкрасить фасад…

Почти не глядя на группку встречающих, старик с наивной молодцеватостью взбежал по мрамору ступеней, опережая сопровождение, прошел по анфиладе затемненных комнат, безошибочно узнавая дорогу, - и полуобшарпанные, некогда обильно позолоченные двери кабинета гостеприимно распахнулись перед ним.

- Добро пожаловать, коллега!