Великий сон

— Это Марлоу, тот, что путается у вас под ногами.

— Где Гарри? — резко спросила она.

— Я пришел сюда, чтобы передать те двести долларов за некоторые сведения — они меня интересуют. Деньги с собой. Где вы?

— Он вам не сказал?

— Нет.

— Вот вы лучше его и спросите. Где он?

— К сожалению, не могу спросить. Знаете такого Канино?

— Я услышал ее вздох настолько ясно, словно стояла рядом.

— Так вам нужны две сотни или нет?

— Мне… Они страшно нужны, мистер.

— Ладно. Говорите, куда вам их привезти?

— Я… я… — Голос сник, потом зазвучал опять, и теперь в нем сквозил откровенный страх. — Где же Гарри?

— Испугался и скрылся, наверное. Давайте встретимся где-нибудь, где угодно — деньги при мне.

— Я вам не верю — что вы сказали про Гарри. Хотите заманить в ловушку.

— Глупости. Гарри я уже давно мог бы сдать в полицию. Незачем и ловушки ставить. Канино что-то разнюхал про Гарри, вот он и скрылся. Давайте закончим нашу сделку и забудем всю историю. Я хочу с этим покончить, вы тоже, и Гарри хотел, чтобы его оставили в покое. — Гарри теперь действительно обрел покой, и никто его не отнимет. — Кстати, вы, надеюсь, не думаете, что разыгрываю идиота ради Эдди Марса?

— Н-нет, не думаю. Давайте встретимся через полчаса. У Баллок-Уилшир, возле восточного въезда на стоянку.

— О’кей.

Я положил трубку, и меня опять охватила волна миндального аромата и кислого запаха рвоты. Щупленький покойник тихо сидел на стуле, не досягаемый для страха, для любых перемен.

Я покинул контору. В грязном коридоре стояла мертвая тишина, все двери из непрозрачного стекла были темные. Спустившись по черной лестнице на этаж ниже, я вышел в коридор и, убедившись, что лифт внизу, нажал кнопку вызова. Лязгнув, он медленно пополз вверх, а я спустился по лестнице.

На улице по-прежнему лил дождь, и на мое лицо падали тяжелые капли. Когда одна из них попала на язык, я сообразил, что рот у меня открыт, а боль в челюстях свидетельствовала, что губы растянуты в судорожной гримасе, похожей на предсмертную ухмылку, застывшую на лице Гарри Джонса.

XXVII

— Давайте деньги.

Под ее голосом ворчал мотор серого плимута, а над ним барабанил дождь. Высоко над нами, на верхушке зеленоватой башни Баллок сиял фиолетовый свет — четкий, отрешенный от темного, отсыревшего города. Она высунула из машины руку в черной перчатке, и я вложил в нее купюры. Склонившись, она пересчитала их в тусклом свете приборной доски. Послышалось, как дважды щелкнул замок сумочки. Вздохнув с видимым облегчением, она повернулась ко мне.

— Уезжаю, мистер ищейка. Собственно, я уже в пути. Эти деньги помогут мне скрыться. Видит Бог, они мне нужны позарез. А что с Гарри?

— Я же вам сказал — уехал. Канино что-то о нем разнюхал. Забудьте о Гарри. Заплатил я вам, теперь выкладывайте информацию.

— Получайте. На позапрошлой неделе ехали мы с Джо по бульвару Футхилл. Уже начинало темнеть, загорались фонари, куча машин, как обычно. Мы обогнали коричневую машину. За рулем была женщина, а рядом сидел коренастый брюнет. Она — блондинка. Я и раньше ее видела — жена Эдди Марса. А тип рядом — Канино. Таких, как эти оба, достаточно раз увидеть, и уже не забудешь. Джо поехал впереди, он в такой слежке дока. Наверное, Канино, этот сторожевой пес, вывез ее проветриться. Примерно в полутора милях к востоку от Рилит есть поворот в горы. К югу идут апельсиновые рощи, а на севере голая пустыня, дальше уже горы и завод цианистого водорода, где делают эти яды от насекомых. Сразу за автострадой стоит небольшой гараж и мастерская по окраске машин, хозяином там какой-то Арт Хакк. Скорее всего, перекрашивают краденые машины. За гаражом деревянный дом, а за домом уже ничего, только горы и голая каменная пустыня; несколькими милями дальше — тот завод с ядами. Вот там ее держат. Когда они съехали с автострады на эту дорогу, Джо развернулся, и мы видели, как та машина направилась к дому. Постояли мы с полчаса, смотрели на проезжающие машины. Из дома никто не выходил. Когда совсем стемнело, Джо пошел осмотреться. Сказал, что в доме горит свет, играет радио, а перед домом только одна машина — та двухместная. Мы и уехали.

Она замолчала, словно прислушиваясь, как свистят по бульвару шины несущихся машин. Я сказал:

— Конечно, с тех пор могли сменить место, но то, что она там скрывалась — это факт. Вы ее точно узнали?

— Увидите ее хоть раз, уж потом не ошибетесь. Прощайте, мистер ищейка, и пожелайте мне удачи. Мне есть от чего бежать.

— Это верно, — согласился я и перешел через улицу к своей машине.

Серый плимут тронулся и, набрав скорость, свернул на углу Сансет-Плас. Рычанье его мотора смолкло, и белокурая Агнес навсегда исчезла со сцены, во всяком случае с моей. Трое стали покойниками — Гейджер, Броди и Гарри Джонс, и женщина канула в дождь с моими двумя сотнями в сумочке — всей своей скудной добычей. Включив зажигание, я проехался по городу, выбирая место, чтобы поесть. Плотно поужинал: шестьдесят миль в дождь не шутка, а я еще хотел вернуться назад.