Великий уравнитель

Оккупационные власти неодобрительно смотрели на дзайбацу, семейные бизнес-конгломераты, воспринимая их как близких партнеров милитаристского руководства военных лет и в общем смысле как силу, поддерживающую полуфеодальные связи между руководством и трудовыми ресурсами, ограничивающую заработную плату рабочих и помогающую капиталистам получать сверхприбыли. Крупнейшие дзайбацу были расформированы, в результате чего их влияние на экономику страны исчезло. (Более обширные планы по реорганизации сотен предприятий были приостановлены в результате изменения политики в ходе холодной войны.) Семейные кланы дзайбацу были вынуждены продать 42 % общего количества своих акций, что привело к резкому уменьшению доли акций, удерживаемых корпорациями. В рамках компании по сокращению высшего руководства в 1947 году около 2200 администраторов 632 корпораций были уволены или ожидали ухода в отставку. Таким образом была уничтожена ранее существовавшая система тесного контроля за предприятиями со стороны капиталистов. В своем новогоднем послании 1948 года генерал Макартур заявил:

Политика союзников потребовала разрушения той системы, которая в прошлом позволяла контролировать основную часть коммерции, промышленности и природных ресурсов вашей страны небольшому числу феодальных семейств, эксплуатировавших их исключительно ради своей выгоды[166].

Согласно первоначальным планам, оккупация должна была быть очень суровой. В 1945 и 1946 годах оккупационные власти рассматривали планы демонтажа промышленного и энергетического оборудования в целях возвращения к уровню жизни конца 1920-х или начала 1930-х; все, что превышало этот уровень, предполагалось забрать в качестве репараций. И хотя политика быстро изменилась в ответ на новую реальность холодной войны, многие меры уже были предприняты. В качестве репараций были конфискованы военные заводы и связанные с ними предприятия. В июле 1946 года под предлогом того, что «война – это не бизнес ради прибыли», американцы остановили обещанные компенсационные выплаты за потери военного времени; неудовлетворенные иски были отменены. Это возложило дополнительное бремя на балансы фирм и банков. В последующие несколько лет многие компании были доведены до ликвидации. Другие использовали резервные средства, капитал и активы и ради выживания даже перекладывали бремя на кредиторов[167].

Поражение понесло за собой и другие потери. В 1930-х годах наблюдался значительный отток капитала в виде инвестиций в японские колонии на Тайване, в Корее и в Маньчжурии. В военные годы японские компании в колониях и на оккупированных территориях, включая Китай, действовали более агрессивно. По Сан-Францисскому мирному договору 1951 года Япония теряла все свои иностранные активы по всему миру, большинство из которых и так уже были захвачены разными странами[168].

Финансовый сектор был опустошен. К 1948 году потери банков выросли настолько, что их уже невозможно было компенсировать отменой всего прироста с капитала и нераспределенной прибыли и сокращением банковского капитала на 90 % вдобавок к списанию депозитов выше определенного порога. Акционеры не только несли огромные потери, но им запрещалось на протяжении трех последующих лет покупать новые ценные бумаги. В результате прирост с капитала практически исчез. В 1948 году на долю дивидендов, процентов и ренты приходилось совокупно не более 0,3 % высшего 1 % доходов по сравнению с 45,9 % в 1937 году и 11,8 % в 1945 году[169].