Великий вождь Арис (СИ)

Он отпустил руку и Мауро упал на землю. Он умер мгновенно, еще до того, как Арис сказал ему последние слова. Арда завыла, призывая на голову Ариса кары. Не обратив на нее никакого внимания, Арис сказал:

— Вы видели, как я обвинил Мауро в подлости!

— Да! — выкрикнули все.

— Вы видели, как я вызвал его на бой!

— Да! — выкрикнули все.

— Все вы видели, как он подошел ко мне и хотел ударить в бок ножом! Как трус и предатель!

— Да! — выкрикнули все.

— Мы все видели! Схватка была честной! Ты наш новый вождь!

Глава 2

Тайны Дарина

1

— Я могу установить шатер в саду у дома губернатора. Это лучше, чем жить в комнате с дырявыми стенами…

— Умоляю, не совершайте такой ошибки! Царь Лаодокий не поймет вашего решения! Это… это… у меня нет слов! — господин Костомарис закатил глаза.

Арис еще раз взглянул на них: толстоватого градоначальника, которого он мог бы убить с завязанными глазами и руками; и господина Костомариса, со связкой перьев, привязанной к поясу вместо меча. Потом оглядел еще раз комнату и кивнул потому, что не они не могли понять друг друга, что бы ни было сказано.

Он хотел бы объяснить, что дом мэра Дарина красиво выглядит со стороны, но жить в таком месте может только безумец. Ни одной целой стены, всюду дыры, заделанные тонким стеклом, сквозь которое видно все, что происходит внутри. Выломать такое окно ничего не стоило даже ребенку, а пробраться внутрь сквозь огромный проем могли бы сразу двое, или трое мужчин, причем они даже не помешали бы друг другу.

Пока мэр Дарина с господином Костомарисом восхваляли предметы, наполняющие комнату, Арис вспоминал, как прошлой осенью в городе Эскапе он с Бако, Антором и другими проникли в дом через такие же огромные окна. Это было очень легко и градоначальник Эскапа, который прятался от них за перевернутым столом мог лично убедиться в том, что дыры в стенах — очень дурная защита.

Тем временем обсуждение разных предметов продолжалось и Арис наконец понял, что это говорится специально для него и нахмурился, пытаясь понять, чего от ждут.

Господин Костомарис печально вздохнув поставил обратно странную вещицу о которой шел разговор и назначения которой Арис так и не понял. Потом он будто обрадовался чему-то и подошел к окну, а за ним и мэр Дарина.

— Чудесный вид, правда? — восхитился господин Костомарис и повернувшись посмотрел на Арис, но тот только сжал губы.

Господин Костомарис пробормотал еще несколько слов о тенистой аллее и чудесном дереве, которое наверняка радует весной своим цветением.

Арис хотел сказать, если сесть на коня и немного покружить вокруг того же Дарина, то можно найти и получше места, но промолчал.

Потом господин Костомарис восхитился картинками, во множестве висящими на стенах. Арис уже успел понять, что не только он, но и остальные янги любят странные вещички не имеющие практического смысла и даже гордятся ими.

Он следил, как господин Костомарис остановился у картинки и сказал мэру что-то вроде: «Такая тонкая работа!» «Произведение искусства!».

С черного прямоугольника, который так хвалил учитель на них смотрели три мрачных старца. Арис перевел взгляд на мэра и спросил:

— Эти люди из вашего клана?

— Что? Клана? А, вы хотите сказать — моя родня. Нет, — улыбнулся в ответ мэр, — эту картину написал очень давно известный художник. Он…

— Очень давно? Когда? — нахмурился Арис.

— Эмм… двести лет назад, я думаю.

— Двести лет?

— Это случилось, когда еще наши прадеды не родились, — пояснил господин Костомарис.

— Так они уж мертвы, эти мужчины! — воскликнул Арис и тут же одернул себя и добавил спокойнее — Души мертвецов лучше отпустить, иначе они не смогут найти дорогу на Ту сторону и озлобятся против вас. Снимите эту картинку, пока их души не пришли к вам ночью!

Господин Костомарис и мэр переглянулись со странным выражением, будто он сказал что-то не то. Арис хотел объяснить им, что с духами и правда шутки плохи, но снова промолчал.

А мэр тихо спросил обращаясь не то к нему, не то к господину Костомарису:

— Ваша мать, выходит, была Аула, жена царя Лаодокия? Я слышал, она любила искусство?

— Да, но это было потом, — так же тихо сказал господин Костомарис, — а сперва она очень походила на господина Ариса. То есть, на его милость, принца Вазирика. Кхм… кхм, да.

Арис не стал уточнять, что учитель имеет в ввиду. Рядом с ними он все время, как говорили в стойбище «садился мимо седла» — все слова слышит, однако часто не понимает о чем они ведут речь, и переспрашивать нет смысла, они объяснят конечно, но Арису все время кажется, что они говорят не то, что имели в виду и переглядываются при этом. Выходит только хуже.