Великий вождь Арис (СИ)

И тогда Океан успокоился и пропустил людей и зверей.

С тех пор, прожив положенный срок, возвращаются люди обратно в Океан, чтобы стать белой пеной и обрести покой. Только Океан все равно злится на людей, за то, что ушли от него на сушу. Вон он бесится и сейчас, сквозь рев ветра слышна его ярость…

И все на миг затаили дыхание и поежились потому, что шаман был прав, и в шатре хорошо был слышен вой Океана. Даже Арису показалось, что это огромное чудовище, которое яростно рвется к ним сквозь буран и вьюгу.

Помолчав, шаман закончил:

— С тех пор, когда приходит время, мы сажаем стариков на льдины и отправляем домой. Мы чтим древний договор, возвращаемся — в объятия Океана, который был началом мира и который станет его концом. Никто не избежит этого — ни новорожденный младенец, ни вождь, ни шаман.

Некоторое время вороны ещё сидели у угасающего огня и слушали рев Океана. Постепенно, один за другим, они начали расходиться. Унау, попрощавшись с дедом, собрала пустые миски и покинула шатер. Старики разложили свои постели, кряхтя и вздыхая улеглись. Погас огонь, только отсвет углей еще некоторое время плясал на стенах. Арис закрыл глаза и подумал, придет ли утром за ним Каену, как обещал.

Но утром Каену прошел мимо, на половину шамана. Никто не заговорил с ним, только Унау принесла еду и постояла рядом.

Арис понял, они боялись прогневать вождя. Он закрыл глаза и решил не подниматься весь день.

6

С тех пор дни потянулись пять дней, ничем не отличимых друг от друга.

На рассвете каждого дня заходил Каену, чтобы перекинуться парой слов с Кукуранау и получить благословение.

Позже начиналась дневная суета. Приходили рыбаки. Приходили женщины и дети. Старики пели и вязали сети. В круге шатров, во дворе варили рыбий клей и сушили ягоды. Чаще остальных приходила Унау. Утром и вечером она приносила котел с горячей едой и незадолго до ее появления старики оживлялись. Арис слышал, не открывая глаз, как они переговариваются. Стоило Унау откинуть полог, лица стариков расцветали улыбками. У Унау для каждого находилось ласковое слово, а сама она источала тепло и свет.

Арис узнал, что ее имя означало «дорожка лунного света на воде». Понять это можно было еще так: значит загадочная, неуловимая. Арис старался не смотреть на нее, хотя каждый вечер, собрав плошки, она оставалась в шатре и слушала вместе с остальными сказки, которые рассказывал ее дед.

Через два дня после визита вождя с ним иногда начал заговаривал кто-то из стариков, но Арис не отвечал — незачем приносить другим неприятности. И оказалось — это очень просто, игнорировать чужие голоса. Потом от него отстали. Потом воспоминания растворились в блаженном забытье. Он бы так и лежал ничего не чувствуя, ни о чем не думая целыми днями. Так было лучше всего. Зачем помнить о прошлом, если там одна боль? Зачем будущее, если оно написано туманом на воде? Но когда его дух почти соскользнул в темноту, что-то потянуло его обратно.

Он не сразу понял, что дело в запахах. Слишком резких — рыбы, что круглые стуки варилась у шатра до состояния рыбьего клея, оленьей кожи, мокрой собачьей шерсти. Но кроме них были и другие. Может быть потому, что никогда прежде он не лежал целыми днями без единой мысли в голове, он не замечал, что, что все вокруг имеет собственный запах, яркий, как картинка? Каждый человек имел свой запах и если он перемещался, то и его запах перемещался с ним и можно было узнать куда тот направляется. Пахли все вещи вокруг. Пол, стены, и очень скоро Арис понял, что различает каждый предмет в шатре по запаху, а потом он ощутил запах, который ветер донес с берега Океана, и понял, это был запах птицы, пролетающей над водой. Он будто увидел Унау и возле нее — еще каких-то женщин и даже различил, сколько их было.

А затем он почуял вождя в окружении мужчин, молодых и сильных. Он почувствовал приход Каену задолго до того, как он вошел в шатер. Арис отвернулся прежде, чем Каену его увидел. Охотник прошел к шаману, за занавеску.

Некоторое время Арис лежал, пытаясь осознать произошедшее. Запахи не исчезли, но стали гораздо слабее. Может быть ему приснилось, что он может ощутить запах куропатки на берегу Океана? Наверное. Если лежать целыми днями не шевелясь, можно сойти с ума. Когда-нибудь Лара придет в себя, нужно быть готовым к этому. Нужно быть сильным. Он снова сел и подумал: может быть пойти и попросить Каену все таки взять его на охоту? И услышал голос шамана, будто он говорил с ним рядом: