Великий вождь Арис (СИ)

— Я понимаю твою тревогу, Каену, но ничего не изменить. Будет все, что должно случиться, иначе быть не может.

— Расскажи мне, что же должно случиться, шаман. Расскажи, что будет, потому, что мне страшно! Мы живем тяжело и трудно, будто мало этого — в начале осени пришла зима. Мы готовились насладиться теплой осенью и приготовиться к зиме, как вдруг небеса закрыли черные тучи и с неба пошел снег. Сперва я думал, что это короткая буря, но вот, уже неделя прошла, и я вижу, снег не уйдет. В стойбище говорят про черную зиму. Что будет с нами? Я боюсь, что племя воронов исчезнет в этом снегу. Скажи мне, шаман, мы умрем?

— Будто ты не знал, что племя воронов уже почти закончило свой путь.

— Что это за новости, шаман⁈ — голос Каену дрогнул, — Прежде ты всегда говорил, что Ворон всегда с нами!

— Океан сильнее Ворона.

Каену проговорил:

— Я не понимаю тебя! Разве Океан хочет смерти воронов?

— Ни Океан, ни Ворон не хотят нашей гибели, но что они могут, если мы сами упрямо торим к ней путь⁈ Слушай меня, Каену, когда-то вороны были многочисленны и сильны. А теперь, когда мы приходим на зимнюю стоянку, мы ставим лишь три шатра — для вождя и воинов, для шамана и стариков, и для детей и женщин. Когда я был ребенком, шатров было не меньше десяти, а мой дед рассказывал, что шатры воронов прежде занимали целую долину.

Шаман вздохнул:

— Сейчас мы кочуем у самого побережья Океана, но прежде, на зиму мы отходили южнее. Туда, где сейчас зимует племя Лиса. Теперь же лисы преградили нам путь на юг, а у берега Океана даже зверю не выжить!

— Но что же случилось? — тихо спросил Каену, — И почему? Почему все так изменилось?

— То, что я сейчас расскажу тебе, Каену, — сказал шаман, — ты никому не должен рассказывать для своей же пользы.

Арис невольно огляделся по сторонам. Старики чинили сети и тихо переговаривались. Пойти и сказать шаману, что он слышит? Некоторое время Арис колебался. Потом остался на месте.

— Ты знал, что род вождей Ворона произошел от того самого Каену, который выжил после черной зимы и дал начало нашему племени? Род вождей никогда не прерывался и вороны жирели и росли пока наши шатры не покрыли почти все побережье. И вот тогда, во времена моего прадеда, вождя Ворона настигла беда. Его дети умерли один за другим от страшных болезней, а затем умер и он сам. Вот так.

— У него не было братьев, а отец уже умер и тогда на сходке вороны избрали себе нового вождя. Им стал старший охотник, Сиукан, хитрый и жестокий, как зверь. Сиукан был плохим вождем и больше думал о том, какой он великий. Он перестал охотиться и заниматься делами племени, а только жрал в своем шатре и требовал, чтобы все ему поклонялись. Ему было мало власти над воронами и он хотел захватить еще земли Лиса. Но как-то ночью задохнулся из-за еды, которая осталась у него во рту, когда он уснул.

— Среди его вещей мой прадед нашел порошок странного цвета. Он дал его собаке и собака умерла точно так же, как и дети прежнего вождя. Все стало ясно, но сделать ничего уже было нельзя.

— Сын нового вождя был воспитан своим отцом. Он был слишком ленив и только похвалялся, что покорит лисов. А племя между тем хирело и слабело. И этот ложный вождь тоже не прожил долго.

— Сын жирного вождя пил много грибного отвара. Грибы ударили ему в голову и он вообразил себя великим воином. Он собрал воронов и пошел с ними на юг. Напал на жилища Лиса и увел в плен женщин и детей. В глупости своей он не знал, что это было малое стойбище. Поэтому потом лисы пришли к нам и перебили больше половины воронов. А вождь сбежал и спрятался.

— Вождь лисов сказал, что отныне лисы и вороны стали врагами. Он ушел, а наш вождь вернулся и сказал, что сражался с нами, хотя все знали, что он лжет. Его посадили на льдину и отдали в дар Океану, а его сын стал новым вождем.

— Но и у него не было ни таланта, ни сил для этого. Голоса предков не учили его и племя уменьшалось, как весенний снег. Потом его сменил его сын. Это был отец Паопону.

— При нем мы еще ставили шесть шатров и могли бы увеличить число воронов, если бы лисы не преграждали нам путь на юг. Но нам осталось только побережье Океана, с этого начался конец воронов и не успел вырасти Паопону, как нас стало вдвое меньше. А скоро не останется совсем, ведь отсюда на зиму даже звери уходят.

— Впрочем, ты и сам это знаешь, ты ведь охотник, — закончил он.

— Значит конец так близко? Этой зимой? А… — тут голос Каену зазвенел от тоски, — а Унау тоже умрет⁈

И тут же, почти громко:

— Нет! Нет, не позволю! Шаман, я встану на лыжи и возьму Унау с собой. Я увезу ее на юг. Может мы проберемся через земли лисов и найдем себе место дальше на юге… шаман, ты можешь поехать с нами и… — он замолчал, — но как же остальные⁈ Давай пойдем к вождю и скажем, чтоб приказал всем собираться! Мы поедем на юг, все поедем!

Каену замолчал и Арис слышал, как он дышит.