Великое кочевье

- Слышите? - Голос Суртаева накалялся гневом. - А вы этого бая величаете культурником.

- Он утвержден участником аймачной сельскохозяйственной выставки.

- Ну и что ж такого! Бай остается баем.

- Я не сам придумал, - его в области называют культурником, в краевой печати пишут.

- Пишут пособники. А для нас он - классовый враг.

Когда агроном уехал, Суртаев сказал, подбадривая слушателей веселым взглядом:

- Учиться хлебопашеству мы с вами будем у коммуны "Искра".

В тот же день он написал обо всем Копосову.

6

Упали первые заморозки.

По утрам сухая и выцветшая трава, осыпанная инеем, походила на седые волосы. Белыми шапками пушистых снегов накрылись макушки гор. Мягкая хвоя лиственниц становилась оранжевой.

На рассвете Филипп Иванович, громко покрякивая, подергивая голыми плечами, бежал к реке. Позади хлюпали чьи-то большие сапоги, надетые на босу ногу.

За три месяца лицо Суртаева высохло, нос заострился, скулы стали особенно заметными, глаза ввалились.

У реки он прыгнул на гладкий камень, ноги скользнули, и он, упав на спину, покатился к воде. Чьи-то руки подхватили его под мышки.

- Не надо в воду ходить, товарищ Суртаев. В воду пойдешь - хворать будешь.

Оглянувшись, Суртаев увидел улыбающегося Аргачи, поблагодарил его, потер свои озябшие плечи и стал умываться.

Аргачи глядел на раскрасневшуюся спину учителя и вздрагивал. Изредка опускал руку в пенистую воду быстрой реки, намереваясь умыться, но с шутливым криком отскакивал.

- Товарищ Суртаев, если я в комсомол запишусь, то меня потом в партию примут? - робко спросил он.

- Если не будешь Сапога и других богатеев родственниками называть, а пойдешь против них... Ты молодой, а в голове твоей много старого мусора. Вот и с косой ты расстаться не хочешь.

- Другие в партию собираются вступать, а косы все еще носят.

- Есть такие. Никто им не скажет, что косу обязательно надо срезать, а со временем они сами сделают это.

- Когда-то еще сделают... - усмехнулся парень, глаза его вспыхнули. А я, товарищ Суртаев, раньше всех с косой прощусь.

На поляне шелестела трава под ногами алтайцев, спешивших на берег реки.

"Сейчас Борлай начнет полоскаться. Он скорее других забыл седую, как столетия, заповедь: "Не умывайся, и счастье будет жить в твоем аиле". А Байрым непременно повторит все движения и жесты старшего брата", - подумал Филипп Иванович.

Братья Токушевы остановились неподалеку от него. Борлай плескал на себя воду и задорно мотал головой. Суртаев кинул ему мыло, и он стал натирать щеки и лоб.

Когда все собрались к завтраку, Аргачи снял шапку, погладил бритую голову и дернул себя за косичку, напомнив о разговоре на берегу реки.

- Зачем алтайцы носят косу? - спросил учитель.

- Чтобы вши плодились, - ответил парень и захохотал.

- Старики говорили, - начал Сенюш, - что хан Ойрот будто бы сказал: "Когда второй раз приду на землю, то узнаю народ свой по косам".

- Байским сказкам веришь! - крикнул Борлай. - В сказках говорится, что у богатыря лоб - как гора, брови - как тайга... Разве мог быть такой человек?

- Коса с душой связана, - напомнил Байрым. - Если с лиственницы кору снять, то душа у лиственницы засохнет. Если человек косу отрежет, то будет сохнуть, сохнуть, совсем высохнет и упадет, как подгнившее дерево.

После завтрака уселись на лужайке, закурили трубочки. Суртаев стал рассказывать о народном творчестве. Он сказал, что есть хорошие сказки бедняков. В тех сказках богатыри борются с баями, зайсанами, ханами и одерживают победу. Это было мечтой народа. Сейчас вековая мечта осуществлена. Богатыри из таких сказок - это весь народ. Он близок к полной победе. Но есть другие сказки, сложенные богатыми для того, чтобы обманывать бедных, держать их в повиновении. Такова сказка про джунгарского хана Ойрота. Когда-то он владел Алтаем, превратив простых людей в рабов. Умирая, он сказал, что уходит не навсегда, что вернется на землю и узнает мужчин подвластного ему народа по маленькой косичке на макушке головы. Баи ждут его. Но он никогда не вернется. Никогда. И ничто не должно напоминать о былой рабской зависимости от иноземного захватчика.

Выслушав учителя, Аргачи одной рукой снова дернул свою косичку, а второй подал нож.

- Режь под самый корень.

Но Суртаев, не взяв ножа, вынул из кармана ножницы.

Сородичи смеялись над парнем:

- Смотри, ум потеряешь!

- Девки будут отвертываться от тебя.

- Ничего, мы ему русскую невесту найдем! - пообещал Суртаев.

Отхватив косу, он показал ее всем, а потом бросил в реку.

Аргачи вскочил, шутливо подпрыгивая, потряс головой.

- Легко как! Ой, и легко! В голове светло... Все понимать буду. Сам с такими машинками, которые меряют день, по долинам поеду.

Борлай взглянул на брата:

- Отрежем, а?

- Режь. Будешь красив, как комолая корова, - посмеялся Байрым.

- А у тебя смелости не хватает?

- Посмотрим, у кого хватит смелости выбросить кермежеков из аила.

Сунув отрезанную косу за пазуху, Борлай подумал, что стал похожим на Филиппа Ивановича и может называть его братом.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

1