Великое Нигде-1: Побег из Шуршенка (СИ)

И стыдиться нечего. Мертвецам вещи ни к чему. А за такие вещи можно хорошие деньги выручить. По справедливости объяснить бы Гумбалдуну, что он круто себя обделил, но Броккену, в принципе, тоже всё равно. Может, Гербес и прав насчёт зеленокожего старика. Надо лучше считать. Как считаешь, так и получаешь. А может, и самому Гумбалдуну плевать, сколько ему денег достанется. Может, он обладатель широкой души и выше всего материального. Может, он самый кайф именно от процесса получает. Такие и придумали поговорку: главное не победа, главное - участие. Все разные. Было бы ему важно, давно бы деньги считать научился.

Пока грабили мёртвых, Броккен думал о том, что с ними произошло. Ведь если бы не случайность с нападением ГМО на пришельцев, они бы по-прежнему прохлаждались в Шуршенке. Получается, Броккен снова плывёт по течению, только угодил в стремнину.

Вместе с тем Броккен задал себе вопрос, а какая разница? Надо думать о том, что здесь и сейчас. А что здесь и сейчас? Всё идёт своим чередом. Вот Гербес, поди, думает о будущем, анализирует. В общем, продумывает шаги наперёд. И правильно делает. Так куда практичнее.

Броккен постарался думать о будущем, но это было ему неинтересно. Он даже не знал, о чём конкретно надо думать. Мысль ни за что не желала цепляться. Ну приедут, ну где-то поселятся. На работу устроятся. Землица-то в Новаскоме несъедобная. Собственно, думать не о чем. Может поэтому у Гербеса получалось ладить с людьми, что он заранее продумывал варианты диалогов, поведения? И с деньгами оттого получалось. А он, Броккен, привык жить сегодняшним днём и думать бог весть о чём. Вот спроси его сейчас кто, о чём он думает? Он только плечами пожмёт. Какой-то автоматический поток сознания.

Есть те, кто живёт прошлым, есть те, кто думает о будущем. И тем, и другим есть ради чего жить. А ради чего живут живущие сегодняшним днём?

Броккен и Гербес первые справились со своей задачей. В багажный отсек влезло всё, кроме касок. Тем не менее Жим-Жим похвалил их, сказав, что они и так забили отсек под завязку. Пока Гумбалдун с Жим-Жимом зачищали гнездо, братья карщётками, выданными червяком, отдраили нартовский насосник. Пришлось снова попотеть, чтобы сбить всю землю до последней крошки. На поверхности насосника хватало пазов в виде узких щелей и каких-то кубических и сферических углублений.

Наконец злополучный насосник с гребным винтом водворили на место и закрепили. Жим-Жим занял место пилота, а Гум, лихо перемахнув через борт, сиганул в пассажирское.

– Я сейчас буду пробный полёт делать. Если хреново зачистили, можем грохнуться, – предупредил Жим-Жим.

– Жить без риска, так лучше сразу сдохнуть, – ответствовал Гум.

– Живя с риском, ты тем более сдохнешь сразу.

– Так не сдох же ещё. Да ты сам всё проверял. Погнали. Ты прожил 120 лет, наверное, можно бы и довериться твоему житейскому опыту. От винта! – и пропел: – Как следует смажь шестизарядник и лётай в дорогу!

Жим-Жим обратился к братьям:

– Может, и вы хотите рискнуть довериться моему 120-летнему житейскому опыту и иметь возможность тут же сдохнуть?

– Нет-нет, не хотим, – торопливо отказался Гербес. – Мы лучше здесь подождём.

– Ну как хотите, – усмехнулся Жим-Жим и закрылся куполом.

Закрыл он куполом и Гума.

Тюбик взревел и осторожно поднялся метров на 15. Корабль, привычно отклячив зад, рванул по своей фирменной дуге и моментально скрылся вдали, оставив после себя полосу из белого дыма. Полоса медленно расползалась. Дым таял.

Прошло 20 секунд. Тюбик не возвращался.

Гербес нахмурился.

– Неужто кинули нас? – пробормотал он.

Прошла минута. Тюбик не возвращался.

– Вот сволочи! – нервно выругался Гербес.

Вдалеке показался Тюбик.

– А, вернулись таки! Вот уроды! – выругался на радостях Гербес. – Они хорошие ребята, я это сразу понял!

Тюбик, однако, совершать посадку не спешил. Корабль немного покружил над братьями, изобразил нечто вроде восьмёрки, снова оттопырил зад и на огромной скорости унёсся в сочащиеся синевой небеса, обратился в точку и исчез.

Прошла минута. Тюбик не возвращался.

– Щас, щас вернутся, – уверенно сказал Гербес.

Прошло две минуты.

– Вернутся, никуда не денутся, – продолжал уверять Брокка и себя Гербес.

В напряжённом молчании прошла ещё минута.

– Вот уроды! – отчаянно завопил Герб. – Чёртовы алкоголики бросили нас одних посреди пустыни! Без еды, без воды! Удрали с нашими вещами! Будьте вы прокляты, горькие пьяницы, вместе со всеми вашими тюбиками, принцессами как их там и коровами-любовницами! Я с самого начала подозревал, что с ними что-то не так! С самого начала!

– Погоди орать, может, вернутся, – попытался успокоить брата Броккен.

Но Тюбик так и не вернулся. И только солнце равнодушно грело степь и братьев.

12. Затерянные в степи