Великое восстановление наук, Новый Органон

Светлейшему мужу, графу Солсбери[167], лорду-казначею Англии

и канцелларию университета Кембриджского

Все, что посвящается Кембриджскому университету, по праву принадлежит и тебе как канцелларию его; все же, что может исходить от меня, должно всецело принадлежать тебе. И здесь особенно важно, чтобы этот по нраву принадлежащий тебе дар был в такой же степени и достоин тебя; во всяком случае самое малое, что есть в нем, — талант автора — не повредит делу (ведь ты всегда столь снисходителен ко мне); прочее же также не обесславит его. Действительно, посмотрим ли мы на избранную нами эпоху: древнейшие времена вызывают глубочайшее уважение; посмотрим ли мы на форму изложения: парабола — это некий ковчег, всегда хранящий драгоценнейшие сокровища наших знаний; посмотрим ли мы на предмет нашего труда: это философия — вторая слава и украшение жизни и души человеческой. Да позволено мне будет сказать, что, хотя философия в наш век, как будто бы впадая в детство от старости, стала достоянием чуть ли не одних детей и подростков, она тем не менее, по моему глубокому убеждению, остается для нас после религии самым важным и самым достойным человеческой природы. Даже политика, в которой ты проявил себя столь удивительным образом и по своим способностям, и по своим заслугам, и по своей рассудительности, достойной мудрейшего из государей, — даже политика проистекает из того же источника и составляет значительную часть этой науки. Ну а если кому-то покажется, что я говорю о вещах общеизвестных, то не мне, разумеется, судить об этом; во всяком случае я стремился, избегая очевидного, устаревшего, общих мест, дать что-то полезное в житейских тяготах и приоткрыть тайны науки. Поэтому пусть будут банальности достоянием заурядных умов, возвышенный же ум не останется, быть может, безразличным к моему труду и даже (как я надеюсь) найдет в нем нечто новое. Но, стараясь найти в этом сочинении нечто достойное тебе, я боюсь, как бы мне не перейти границы скромности: ведь это же мой собственный труд. Ты же прими его как залог и свидетельство моих чувств к тебе, моего уважения и глубочайшей признательности и удостой защиты твоего имени. Зная, как много у тебя важных дел и забот, я не стану злоупотреблять долее твоим временем и закончу пожеланием тебе счастья во всех твоих делах.

Оставаясь навеки самым обязанным тебе и своими занятиями, и твоими благодеяниями.

Фр. Бэкон.