Великой тайной светится Любовь

Он умер странно, невзначай, от передоза,
Я видел, как сожгла его любовь,
Совсем пацан еще, к тому же несерьезный,
Он сам с собою вел незримый бой,
Был неуверенным в себе, пытаясь в страсти
Найти какой-то всем неведомый маршрут,
Избегая счастья как напасти,
Очерчивал он жизни мрачный круг…

Из робости пред юною девчонкой,

Со зрелой бабой закрутил пустой роман,
Еще ребенком обзавелся сам ребенком
И в наваждении пропав, был вечно пьян…
Кто на иглу его сажал, уже не знаю,
Такой, увы, безвольный человек,
Что никакая женщина святая
Его бы не спасла в наш грешный век…

Нужно быть иль полным идиотом,

Иль чересчур коварным мудрецом,
Чтоб манипулировать полетом
Страны с таким отчаянным лицом…
Он повторил дорогу очень многих,
Он шел тропой безжалостной войны,
О нем во тьме переживали боги,
Но и они к несчастью не видны…

Здесь судьбы льются чудною рекою,

А на могилах камни и кресты,
Единым тождеством сводя всю жизнь к покою,
Лишают нас надежды и мечты…

XCII

Невероятно, но я вижу мир
Таким, каким он был еще недавно,
Безумие глядит из нежных дыр
Дев мною неизведанных так явно…

И лишь Невидимый опять следит за мной,

Его лазутчики – микробы изнутри
Довольствуются мрачной тишиной,
Изучая мои чувства до зари…

Из множества извилин слеплен мозг,

Рука задвигалась в горячем наважденье,
С костями мышцы не для сладких грез,
Один лишь фаллос мне сулит проникновенье…

Но за мгновеньями ждет тьма земных утрат,

Зима забрав тепло, упрячет чувства,
И только мысли еженощный яд
В других извилинах опять творит искусство…

Кто я?! – Травинка между трав,

Овца среди шагающего стада
К полю неизведанных забав,
Или соловей под тенью сада…

Может сдутое навеки колесо,

Или экран погасший у машины,
Вот-вот и дрогнет чаша у весов, —
Люди, твари, – все здесь растворимо…

Льется желчь из всех невидимых щелей,

Льется семя, раскрывая лоно,
Тьма ли мать всех сучек, кобелей
Меня на поводке ведет влюбленным…

У нового лица в крови пожар

И вновь цветы с раскрывшимся объятьем,
Пчелка из цветка сосет нектар,
Исключая точные понятья…

Моя жизнь за сотни тысяч лет

Стала уже просто невозможной,
Готов поверить в самый жуткий бред,
Чтоб исцелить себя сближением истошным…
Даже с той, кого давно уж нет…

Свидание у мира на краю,

У раскрывшегося лона вечной бездны
Поглощает в себя внутренность мою,
И странно так, что я сейчас исчезну…
Одной лишь строчкой написав судьбу…

XCIII