Великолепная изоляция

Вторая главная поправка касается родственных взаимоотношений ископаемых млекопитающих, описанных братьями Амегино. И здесь некоторые детали еще не установлены, но уже ясно, что во многих случаях Флорентино коренным образом заблуждается относительно родства и родословных ископаемых форм, остатки которых доставлял ему Карлос. При этом Флорентино нельзя обвинить ни в глупости, ни в невежестве. Он попал в ловушку, которую, как теперь совершенно очевидно, обойти в те времена было почти невозможно. Эта ловушка — явление эволюционной конвергенции, которое по сей день служит источником беспокойства для палеонтологов и других биологов и требует от них осторожности. Когда разные линии животных развиваются независимо, но в сходных условиях среды и приспосабливаются к сходному образу жизни, они обычно становятся сходными и по структуре той функциональной части, которую затрагивает данное приспособление. Вероятность такой конвергенции особенно велика, когда эти группы населяют разные географические регионы, разделенные преградами, препятствующими экспансии или миграции. Если линии имеют разных предков и не связаны близким родством, явление конвергенции, конечно, Редко приводит к полному сходству (этого, вероятно, никогда не случается), но часто сходство бывает достаточно велико, чтобы ввести в заблуждение неосторожного исследователя. У Флорентино Амегино не было оснований для особой осторожности, что весьма прискорбно, поскольку в конце концов оказалось, что сходство между различными южноамериканскими млекопитающими и млекопитающими других континентов на протяжении многих веков было обусловлено не родственными отношениями, а конвергенцией, причем примеры такой конвергенции необычайно Многочисленны и она достигает в некоторых случаях удивительной степени.

В последующих главах мы встретимся со многими примерами конвергенции, но один из них можно кратко описать сейчас, чтобы показать, сколь коварна была ловушка, в которую попал Амегино, У него было много остатков млекопитающих, которые явно были плотоядными хищниками, похожими на собак. Амегино пришел к заключению, что эти животные — близкие родичи, а некоторые из них — даже предки ныне живущих членов семейства собачьих, Canidae, и других широко распространенных ныне живущих хищников. На самом же деле эти животные, которых мы называем Borhyaenidae (по одному из названий, данных им Амегино), всгго-навсего конвергировали в направлении Canidae, не являются предками последних и даже не связаны с ними никаким особым родством. Амегино заметил также черты сходства между Borhyaenidae и американскими опоссумами и сделал вывод, что предками боргиенид были древние примитивные опоссумы. В настоящее время все, кто занимается этими проблемами, признают, что последний вывод Амегино был по существу верным. Так, в данном случае, как и во многих других, Амегино, столкнувшись с реальным сходством одной группы ископаемых с двумя другими группами млекопитающих, истолковал его как доказательство их родственных связей с обеими этими группами. Он коренным образом заблуждался в отношении родства с одной группой и был в основном прав в отношении родства с другой.

Уверенность Амегино в том, что многие из его ископаемых групп млекопитающих были предками других групп, сходство с которыми в действительности было лишь конвергентным, в сочетании с завышенной оценкой возраста ископаемых остатков привела его к ошеломляющему выводу, что практически все известные вымершие и ныне живущие группы млекопитающих (в том числе и род человеческий) возникли на территории Аргентины и их потомки впоследствии заселили остальные районы земного шара.

Перемена курса или, как вероятно, было бы более справедливым сказать, продолжение поисков курса, ведущего к созданию основы для истории южноамериканских млекопитающих, было результатом усилий многих исследователей и происходило очень постепенно. В сущности этот процесс все еще продолжается, хотя теперь уже не на уровне столь широких основополагающих проблем. Один из первых шагов в этом направлении — заслуга другого аргентинца, на этот раз швейцарского происхождения, — Сантьяго Рота (Santiago Roth). Рот тоже сильно переоценивал возраст ранних фаун млекопитающих, и большая часть его полемики с Амегино не делает чести ни той, ни другой стороне, но он сделал большой шаг вперед. В статье, опубликованной в 1903 г., когда братья Амегино еще были целиком поглощены этими вопросами, он заявил, что преобладающее большинство южноамериканских копытных млекопитающих относятся к группе, свойственной, насколько это было тогда известно, только этому континенту, и что вопреки мнению Амегино они не были предками ни одного из копытных, встречающихся на других материках. Утверждение Рота и до сих пор считается по существу верным, и эта группа, которой будет посвящена значительная часть нашей книги, сохраняет название, данное ей Ротом: Notoungulata — «южные копытные».