Вельвет

Я оставляю ее губы и переключаюсь на шею и поцелуями спускаюсь ниже. В лунном свете ее кожа кажется прозрачной. Я ласкаю языком соски Трейси, наслаждаясь звуками ее мягких стонов. На нас лишняя одежда, и это нужно срочно исправить.

Не отрывая рта от ее груди, я расстегиваю ремень джинсов и неуклюжими движениями всего тела, стаскиваю их до щиколоток. Леггинсы Трейси я снимаю гораздо быстрее.

Наше общее дыхание становится громче. Желание заполняет все тело и разум, но я понимаю. Не сегодня. Не так.

Когда рука Трейси оказывается в моих боксерах, я прикусываю ее губу. В ответ Трейси начинает скользить ладонью по всей длине. Я не могу сдержать стона и начинаю толкаться в ее руку.

Но этого недостаточно.

Я оставляю на ее губах поцелуй, молча встаю перед ней и снимаю с себя остатки одежды. Она тянется ко мне, когда я снова осторожно ложусь на нее. Проводит длинными ногтями по моей спине. Забрасывает одну ногу на мое бедро, чтобы мне было удобнее устроиться на ней.

Мы целуемся, вдыхаем друг друга, и я надеюсь, она меня прощает. По-настоящему.

Трейси просовывает руки между нами и стаскивает черные трусики.

Не сегодня. Не сегодня.

Я не знаю, в чем смысл. Но не сегодня.

Так работают наши отношения. Так мы начали и продолжаем. Возможно, мы больные или мазохисты, но именно так мы вместе.

Она издает стон, когда мои пальцы прикасаются к ее мягкой и мокрой плоти. Затем мы издаем стон вместе, когда наши части тела соприкасаются. Всей своей длиной я скольжу по ее складкам, не проникая. Мы двигаемся плавно, интенсивно, уже достаточно и в тоже время недостаточно близко, познав тела друг друга.

Такие моменты сложно описать. Мы отдаемся ощущениям, которые вытесняют из головы абсолютно все мысли.

Руки Трейси с силой сжимают мои бедра, и она дрожит всем телом подо мной.

Согнув руки, я расставляю локти по обе стороны от ее головы. Тело напряжено до предела. Я резко поднимаю бедра и подтягиваюсь выше. Трейси берет меня в свои руки и начинает двигать ими очень быстро. Я кончаю ей на живот и заглушаю собственный стон, прижавшись губами к ее губам.

После мы все так же молчим. Я выпрямляю руки и смотрю в ее широко распахнутые серые глаза и распухшие губы.

Слова все также не нужны.

Только сейчас я замечаю на ее шее длинные черный шнурок, на котором блестит в свете свечи крошечная серебряная звезда.

Мой подарок на нашу годовщину.

На Рождество Трейс мне подарила точно такой же кулон в виде полумесяца, который я не снимаю не при каких обстоятельствах, и я долго искал точно такой же только в форме звезды.

Я знаю, что она до сих пор думает, что мы слишком разные. Но о какой разнице идет речь? Столько раз я задавался этим вопросом. Внешне? То есть картинка должна быть другой, если речь идет об идеальной паре?

Но мы не идеальные. И наши отношения тоже. Мы вместе на этом ночном небе, как полумесяц и звезда.

Глава 8

Трейси

Субботнее утро – это то, что я люблю больше чем кокосовые батончики в «Нэнси». А если это совместить, то мое настроение уже ничто не сможет испортить.

Несмотря на то, что мои ночи могут быть бессонными, я всегда просыпаюсь рано.

Сейчас восемь утра, и я стою перед окном, глядя на далекие заснеженные горы и на пасмурное тяжелое небо, нависшее над густым лесом. На мне майка и трусики, которые впитали запах Кайдена после сегодняшней ночи.

Я не могла злиться на него вечно. Я вообще злиться на него не могла. Он просто уснул, и мы могли провести подобную ночь в любую другую. Ничего ужасного не произошло. Меня задело его искреннее раскаяние. Этой ночью он ничего не говорил.

Нам часто не нужны слова. Все было прекрасно, как и всегда. Наши стоны, наши тела, наши прикосновения…

У других пар есть то, чего у нас нет. Но у них нет того, что у нас есть.

Я провожу ладонью по своему животу и спускаюсь ниже. Я должна почувствовать его по-настоящему. Но Кайден будто наказывает себя за что-то. Снова и снова.

Тяжелые серые тучи нависают над Эшборо. В такую погоду больше хочется остаться дома и уткнуться в книги или включить сериал. Но у нас большие планы.

Вздохнув, я иду в ванную и принимаю самый долгий душ. У меня достаточно времени, чтобы привести себя в порядок и спрятать темные круги под глазами от недостатка сна за последние три ночи.

После душа я готовлю на кухне овсяную кашу, приправляя ее свежей ягодой. На улице прохладней, чем казалось. Вполне возможно, что в Ванкувере дождь, но мне лень проверять. Тем не менее деревянный пол под моими босыми ногами не кажется слишком холодным, когда я выхожу на открытую террасу через кухню.

Устроившись в плетенном кресле с кашей на коленях и дневником с ручкой в руках, я позволяю себе насладиться ранним утром и сделать небольшие наброски для нового стихотворения.

Идеи рождаются постоянно. Так часто, что болит голова, и я не знаю, как именно и куда мне все это впихнуть. От мысли, что мне придется читать свои стихотворения перед аудиторией, у меня сводит желудок. Ведь я не делала этого ни разу. Никто из моих друзей даже не знает, что я что-то вообще пишу. Я даже не знаю, секрет ли это.