Венчание с бесприданницей

Как было весело, как радостно бежать босиком по узкой тропке, заросшей повиликой, пересекать на натруженных ногах взгорки и низинки, перепрыгивать через муравьиные кучи и корни деревьев, вихрем пролетать сквозь дебри золотистого, сладко пахнущего донника!.. А там перепрыгнуть канавку, сплошь затянутую ряской, ворваться, на бегу отряхивая подол, на залитый розовым светом косогор, оглядеться из-под руки – и увидеть в зарослях полевой рябинки знакомую белую фуражку.

– Варенька, что ж так долго? Здравствуй!

– Да разве же долго, помилуйте?! Напротив, куда как рано откосились нынче!

– Я бы и пришёл помочь, но ты же запретила…

– Знамо дело, запретила! Не в обиду будь сказано, да только толку-то от вас на покосе?.. Только бабам смехи. Вы ведь и косу отродясь в руках не держали, а там умеючи надо!

– Да ты бы меня научила!

– Да мне там и времени-то нет учить! И ни к чему это вовсе! Вы – барин, вам другое дело от Бога назначено. Разве я, к примеру, пойму когда-нибудь, как солдатами командовать? А вот давеча вы мне книгу свою показывали, «Фортификация»… Ой, страсти даже смотреть было!

– Ты не поверишь, как права! – смеялся Сергей. – Мне самому страсти смотреть на неё до сих пор! А завтра что вы будете делать – ворошить и возить? Но это же просто, это я умею! Хочешь – приеду рано утром и помогу?

– И господь с вами, не надо! Сами управимся! – отмахивалась Варя, падая на траву и блаженно вытирая лицо рукавом рубахи. – Ничего, скоро уж Спасы пойдут, там отожнёмся, отмолотимся – и…

– …и я уеду в полк, – мрачно говорил Сергей, вертя в губах былинку. – И бог знает, когда мы с тобой увидимся снова.

Варя вздыхала, пожимала плечами. Но долго грустить оба они не умели и уже через минуту взахлёб смеялись над какой-нибудь деревенской историей, рассказанной Варей или Сергеем.

Вера, разумеется, знала о том, где пропадает по вечерам её пасынок, но не считала необходимым запрещать эти встречи. Лишь однажды, когда Сергей вернулся уже в сумерках, весь испачканный пыльцой и травяной зеленью, усталый и счастливый, мачеха осторожно заметила:

– Серж, я надеюсь, вы не употребите во зло Варино доверие к вам. Эта девушка не заслуживает дурного обращения. Также и отец её очень достойный человек и…

Сергей, как обычно, вспыхнул порохом:

– Кажется, я никогда не давал вам повода подозревать меня в… в такой пошлости! Я очень уважаю мадемуазель Зосимову и никогда в мыслях не держал…

– Ну, и очень хорошо, – торопливо перебила его Вера, слегка испуганная этим мрачным проблеском в глазах пасынка. – Завтра ведь вы снова увидитесь с ней, не так ли? Тогда я попрошу вас передать Варе эту книгу. Это пушкинские «Повести Белкина», она давно хотела их прочесть.

Книгу Сергей передал, и Варя прочла её быстро.

Две недели спустя, уже в конце августа, когда рожь убрали с полей и лесную опушку по утрам начало затягивать туманом, Сергей долго ждал девушку на их обычном месте. Сейчас, когда работы в поле сделалось меньше, Варя изредка приходила с отцовским мольбертом и кистями и подолгу набрасывала восход солнца или туманную болотистую низину. В такие минуты она не могла даже разговаривать, и Сергей терпеливо ждал, сидя на поваленном дереве и с интересом наблюдая за тем, как под кистью Вари проявляются знакомые деревья или поворот тропинки. Но в это утро Варя пришла без красок и кистей, с книгой Пушкина под мышкой, аккуратно завёрнутой в обрывок холста, бледная и, как показалось Сергею, с заплаканными глазами.

– Варенька, что случилось? – бросился к ней Тоневицкий. – Тебя кто-то обидел?

– Вовсе ничего… Читала книгу вот… расстроилась.

– Да чем же там можно расстроиться? – поразился Сергей, торопливо вспоминая, что такого душещипательного могло оказаться в коротеньких повестях. – Может быть, ты испугалась «Гробовщика»?

– Да чего же там пугаться-то… – удивлённо произнесла Варя. – Вот у нас на деревне старик есть, Егорыч, так он такие страсти рассказывать может, про чертей да нечисть всякую, что господину Пушкину, право, далеко до него станет. А вам самому что более всего понравилось?

– Что за вопрос? «Выстрел», разумеется!

– Верно, очень трогательно… Но я вот «Барышню-крестьянку» читала и… Даже в одном месте закапала книжку-то… Сил нет, как тяжко было!

Ничего не понимая, Сергей с изумлением уставился на неё. До сих пор ему не приходилось видеть Варю не только плачущей, но даже просто опечаленной. Он сел рядом с ней на мшистый ствол поваленного дерева, не сводя глаз с расстроенного лица девушки. Варя, шевеля палочкой бодрую компанию опят, вылезших из-под сгнившей коры, чуть слышно выговорила:

– Это ведь про нас с вами, Сергей Станиславович, писано… Всё как есть про нас! Даже за сердце схватило!

– Но… там же всё очень хорошо закончилось, при чём тут сердце! – недоумевал Сергей. – Они объяснились, родители были только рады…

– Так потому и хорошо, Сергей Станиславович! Крестьянка-то на самом деле барышней была, оттого всё и наладилось! А если бы нет? Если бы он и в самом деле с простой девкой всё лето в лесочке провстречался… А потом-то что?