Венера из Антальи

Легкий стрекот мотоциклетного двигателя незаметно вошел в слух и дал себя осознать. Из-за поворота вырулил мотоциклист и, газанув, рванул прямо на меня. Я едва успела отскочить, чтобы не оказаться сбитой.

— Смотреть надо! — вырвалось у меня.

Мотоциклист остановился и спешился.

— Простите, пожалуйста, я вас не видел, — на корявом, но достаточно внятном русском языке извинился он. — Вы не ушиблись?

— Ничего…

Я с удивлением смотрела на человека, понимавшего в этой дыре по-русски. Это был паренек студенческих лет, сухопарый, черноволосый и носатый, как многие турецкие юноши. Мотоциклист рассматривал меня с удивленной укоризной, словно дипломат таракана за протокольным столом в МИДе.

Ситуация требовала разрешения, и я сбивчиво объяснила: мол, мой старший брат со своей девушкой прибыли сюда по делам, международная выставка ритуальных услуг, взаимовыгодное сотрудничество, международная торговля…

Мотоциклист выслушал меня не перебивая.

— Выставка гробов? — уточнил он недоверчиво. — Впервые слышу!

— Но не могла же я напутать! — вырвалось у меня, хотя я уже прекрасно поняла, что здесь что-то нечисто и Круглова наверняка нечто от нас скрывает.

— А где тут ее проводить? — улыбнулся молодой человек. — В мечети мулла ни за что не позволит. На кладбище помещения подходящего нет, да и в гробах у нас хоронить не принято, все больше в саванах. Разве что в кофейне… Но туда после этого ни один уважающий себя человек не зайдет!

— Может быть, при отеле у вас есть какой-нибудь конференц-зал… или специальное помещение? — спросила я больше для проформы, прекрасно понимая абсурдность такого предположения.

— Да что вы! У нас единственная гостиница, да и то на двадцать номеров! Кстати, женщинам в нашем поселке считается зазорным ходить одной по-темному. Если желаете побыстрей добраться до гостиницы… — мотоциклист сделал приглашающий жест, — могу подвезти.

Молодой турок внушал явную симпатию: он был скромен, улыбчив и обходителен. От него исходили такие флюиды доброжелательности, что я без раздумий согласилась принять предложение.

— Простите за нескромный вопрос, — улыбнулась я, усаживаясь позади мотоциклиста, — а где вы так научились говорить по-русски?

— Дядя еще с начала девяностых с русскими торговал, — любезно пояснил спутник. — У него в Стамбуле четыре собственных магазина. По коже специализируется: плащи, «косухи», женские куртки, сумочки… Я у него с детства по торговой части учился. Вот мне и пришлось выучить ваш язык. А сейчас я на фабрике кожгалантереи работаю управляющим. Кстати, у меня несколько хороших женских курток есть, «икс-элечка», ваш размер, и я уже прекрасно вижу, что вам подойдет. Не хотите ли посмотреть?..

16 Никита Джентльмены не проверяют

С того момента, как я выставил Юлю живой приманкой на шоссе, прошло минут десять. Всего две машины прошелестели по асфальту за это время. Но, наверное, в них ехали мужья с женами — никто не остановился. Я все еще ломал себе голову — не знал, как поступить. Мой любимый швейцарский перочинный нож, еще один подарок Оли на день рождения, идеально подошел к мудреным запорам гроба. Но тут послышался вой полицейской сирены… Надо мной по-прежнему возвышалась одиноко стоящая скала в два человеческих роста с плоской вершиной — перст Божий. Я надеялся, что мне удалось правильно разгадать этот знак свыше.

Еще раз, теперь уже ближе, взвыла полицейская сирена, тревожно полыхнули мигалки, взвизгнули тормоза. Не хватало только, чтобы Юлю забрали по подозрению в проституции в такой судьбоносный момент! А что еще мог подумать полицейский, увидев ее голосующей на шоссе в такое время? Я поспешил на помощь, бросив гроб на произвол судьбы.

Ситуация оказалась сложнее, чем я думал. Рядом с Кругловой остановился не только полицейский «Рено», но и тот самый, удравший от нас грузовичок. Реконструкция событий стала ясна для меня как божий день. Водитель-турок наверняка сообщил о русских мафиози в участок и привел полицию на то самое место, где выбросил гроб.

Водитель издалека все еще опасливо показывал на Круглову пальцем, а полицейский уже пытался добиться от Юли — куда же пропал гроб? Усталость или еще что-то другое подорвало нервы сотрудницы ритуальной конторы. Она могла лишь плакать и показывала рукой в кусты, из которых очень кстати я показался в этот момент. Мне и предстояло спасать безнадежную ситуацию. Не знаю точно, что крикнул водитель полицейскому по-турецки, но наверняка сообщил ему, что гроб с живым человеком мы уже успели закопать. А потому полицейский держал руку на расстегнутой кобуре.

— Это досадное недоразумение, — растянул я губы в приветственной улыбке, но на всякий случай поднял руки и растопырил пальцы.

— Оставайтесь на месте, — посоветовал полицейский по-английски, — и держите руки над головой, чтобы я их мог видеть.

Пришлось повиноваться.

— Где ваш гроб? — прозвучал вполне ожидаемый вопрос.

— За кустами. Никто не останавливался, и мы решили… это вообще-то и не гроб, а выставочный экспонат, — турок-водитель, надеюсь, честно и без купюр перевел меня на турецкий.