Венера на половинке раковины. Другой дневник Филеаса Фогга

Мистер Фогг был полностью доволен, что Паспарту оказался тем самым человеком, которого прислали ему, чтобы помочь в новом, пока еще неизвестном предприятии. Без сомнения, Форстер сообщил Паспарту в агентстве определенные кодовые фразы. Момент с отстающими часами Паспарту стал еще одним методом для опознания его личности. Кроме того, прозвище француза указывало на его функциональные обязанности, а «громадные» часы были такими большими, потому что содержали в себе не только часовой механизм. Когда мистер Фогг взял шляпу в левую руку, это стало последним сигналом, ведь он был правшой. Если бы он был левшой, то взял бы шляпу в правую руку. Паспарту увидел это последнее подтверждение и был полностью удовлетворен.

После того, как Фогг вышел из комнаты, он еще с минуту стоял и прислушивался. Входная дверь закрылась. Это означало, что его союзник и господин вышел из дома ровно в одиннадцать тридцать. Через несколько секунд дверь снова хлопнула. Это Джеймс Форстер отправился к своему следующему месту назначения. Там Форстер сделает еще один ход в тайной, похожей на шахматную партию войне, которая уже две сотни лет велась между эриданеанами и капеллеанами.

2

Реформ-клуб, в который мистер Фогг направлялся размеренной поступью, находился на расстоянии всего одной тысячи ста пятидесяти одного шага от дома мистера Фогга на Сэвил-роу. Верн не сообщает, что происходило во время прогулки Фогга. Он не считал нужным описывать заурядные событие, а о незаурядных ему не сообщали. Однако понятие заурядности для нас и для Фогга и его современников, возможно, сильно отличались, и это само по себе могло стать интересной темой для читателей. У Лондона 1872 года была одна отличительная особенность – смог. Это слово произошло от слияние двух: «smoke» («дым») и «fog» («туман») и было придумано в Лондоне. Дым сотен тысяч промышленных и домашних очагов и печей, которые топились каменным углем, часто заволакивал небо и покрывал все тонким слоем сажи, из-за чего воздух в Лондоне приобрел едкий запах. И, без сомнения, смог стать причиной распространения туберкулеза и других болезней легких у целого поколения жителей.

Другим источником сильного запаха, который в определенных обстоятельствах нельзя было назвать неприятным, если только он не был слишком сильным, исходил от лошадиного навоза. Он покрывал все улицы от Вест-Энда до Ист-Энда. В засушливые периоды, частички высохшего навоза поднимались в воздух, смешиваясь с угольной и земляной пылью, когда по таким куча проезжали колеса экипажей. Добавьте к этому еще и разносчиков всевозможных болезней – огромных слепней, которые в прежние времена казались привычной и неотъемлемой частью цивилизованного мира. Однако действие происходило в октябре, последние недели ночи стояли холодные, и это значительно снизило активность насекомых.

Мистер Фогг прошел по тротуару от дома номер семь на Сэвил-роу, затем свернул налево на Виго-стрит, сделав несколько шагов, пересек Виго-стрит и пошел по Сэквил-стрит в сторону Пикадилли. Он прошел через нее, не обращая, казалось, никакого внимания на кэбы и фургоны, заполонившие эту оживленную площадь (столетие назад уличное движение в Лондоне было беспорядочным и опасным), и направился на восток, пока не добрался до узкой Черч-стрит. Здесь он свернул направо, вышел на Джермин-стрит, снова свернул направо, сделал несколько шагов, пересек Джермин-стрит и оказался на улице герцога Йоркского, которая привела его к площади Сент-Джеймс. Пройдя вдоль нее, он пересек Пэлл-Мэлл и направился к Реформ-клубу. Это знаменитое, внушительного вида здание соседствовало с Клубом Путешественников, принимавших в свои члены только тех, кто отъезжал от Лондона хотя бы на расстояние пятисот миль. Хотя мистер Фогг с легкостью смог бы вступить в этот клуб как до, так и после своего марш-броска вокруг всего Земного шара, он так и не стал его членом.

Чуть сбоку, на другой стороне Пэлл-Мэлл находился клуб «Атеней», призванный объединять под своими сводами всех представителей искусства и науки, а также их высокопоставленных меценатов. В рассказах о Шерлоке Холмсе данное заведение называлось клубом «Диоген». Однако во время описываемых событий Майкрофту Холмсу – будущему члену клуба, было всего двадцать шесть лет, а его брату Шерлоку – только восемнадцать. Но дорогам юного Холмса и одного из многочисленных пешеходов, бродивших в те дни по Пэлл-Мэлл все же суждено было пересечься много лет спустя.

Фогг не смотрел ни налево, ни направо, как будто он ехал по железной дороге и ему не нужно было самому ориентироваться в пространстве, однако мало что ускользало от его внимания. Так он заметил высокого широкоплечего джентльмена примерно сорока лет, который стоял в дверях неподалеку и раскуривал сигару. Только самый внимательный наблюдатель обратил бы внимание на то, что ритм шагов Фогга слегка сбился. И только зоркий человек, находившийся в непосредственной от него близости увидел бы, как на мгновение лицо Фогга побелело.

Он слегка раздвинул губы и прошептал имя.