Венера плюс икс. Мечтающие кристаллы

– У меня есть запасная головка, есть штифты для катков, даже запасной пускач есть. А чего нет, починить можно. – Он покачал на длинный ряд земляных куч, оставленных думпторами. – У тебя скрепер простаивает, потому что ты на этой машине бульдозеришь – и не говори, что тебе второй бульдозер не нужен. Придется тебе остановить один или два думптора, если будешь продолжать в том же духе.

– Да, я и сам уже понял, – угрюмо сказал Том. – Поехали.

Они заехали в лагерь за тросом и инструментами.

Дейзи Этта стояла на прежнем месте, уставившись фарами на мягкий дерн, где еще виднелся отпечаток тела и следы носильщиков. Выглядела она печально – глубокие царапины в оливковой краске уже слегка заржавели, и перекосило ее из-за сорванной гусеницы, как человека со сломанным бедром. Складывалось впечатление, что ее механический мозг размышляет над парадоксом, знакомым каждому бульдозеристу.

Начинающий водитель далеко не сразу приходит к его пониманию. Бульдозер – это сила и мощь, бегемот, для которого не существует препятствий. Новичок, насмотревшись на танки в киножурналах, сметает эти самые препятствия напролом, не имея понятия о хрупкости чугунного радиатора, об усталости марганцевой стали, о выкрашивании перегретого баббита и прежде всего о том, как легко застрять в грязи на этой машине. Он вылезает, смотрит на сидящий по брюхо бульдозер, который запорол за каких-то двадцать секунд, и горькое чувство вины обуревает его.

Это вы построили меня, мягкие двуногие, вот и позаботьтесь теперь обо мне, читалось в печальном облике Дейзи Этты. Да, она умела управлять пружинами, двигать рычаги, снижать до нуля трение в гайках и шайбах, но этого недостаточно, чтобы заделать трещину в головке цилиндра или убрать приварившиеся подшипники с коленвала перегретого пускового двигателя. Она усвоила свой урок. Ее починят, и в следующий раз она будет по крайней мере знать свои слабые места.

Том подвел свой бульдозер к «семерке» почти вплотную.

– Осторожней смотри, – сказал он Пиблзу, когда тот нагнулся над поврежденной гусеницей.

– А что такое?

– Да ничего, я так. – Он обошел вокруг, оглядывая наметанным глазом корпус «семерки». Остановился, открыл спускной кран топливного бака. Оттуда хлынула золотистая жидкость. Том закрыл кран, залез на капот, отвинтил колпачок бака, вытащил уровнемер, вытер о колено, замерил.

Бак был полон больше чем на три четверти.

– Ты чего там? – полюбопытствовал Пиблз, оглянувшись на Тома.

– Пиби, я открыл кран, когда уходил. Горючее вытекало. Она закрыла его сама.

– Да брось ты, Том. Ты просто думал, что закрыл. Бывает, что распределительный клапан закрывается сам собой, если сильно изношен – насос закрывает его при включенном моторе, но чтобы спуск…

– Распределительный, говоришь? – Том поднял сиденье и тут же увидел, что клапан открыт. – Его она открыла.

– Ладно-ладно, не смотри на меня так! – Том никогда еще не видел Пиблза в таком волнении. – Открыт и открыт.

Том промолчал, будучи не из тех, кто, столкнувшись с необъяснимым, начинает сомневаться, в здравом ли он уме. Он был твердо уверен, что всё виденное и испытанное им случилось на самом деле. Страх перед безумием, свойственный более чувствительным душам, был ему чужд. Не сомневаясь ни в себе, ни в своем опыте, он мог целиком посвятить себя разгадке тайны. При этом он инстинктивно знал, что делиться этим необъяснимым с кем-то еще не следует: это ничем ему не поможет. Замкнувшись, как моллюск, он продолжал расследование.

Слетевшая гусеница так туго натянулась на фланцах катков, что вынимать опорный палец и раскрывать ее нечего было и думать. Гусеницу предстояло вернуть на место, а это задача деликатная: стоит приложить чуть больше силы не в ту сторону, и лента окончательно выйдет из строя. Дело усложнялось еще и тем, что отвал «семерки» уткнулся в землю, и его требовалось сначала поднять, а гидравлический подъемник при выключенном двигателе работать не будет.

Пиблз отмотал двадцать футов полудюймового троса с другого бульдозера, выкопал ямку под отвалом «семерки», пропустил трос туда и надел на буксирный крюк с обратной стороны подбрюшника. Другой конец он прикрепил к тяговому брусу Тома и сел на «семерку». Поставил нейтральную передачу, включил сцепление, перевел отвал в плавучее положение и дал отмашку.

Том, сидя на подлокотнике своего кресла и глядя назад, медленно тронул с места свою машину. Трос натянулся и поднял отвал «семерки». Пиблз, закрепив его, дал сигнал ослабить трос.

– Ну, хоть гидравлика в порядке, – с облегчением сказал он. – Натяни теперь вправо как можно туже, только гусеницу не зацепи. Попробуем ее запустить.