Венец Ариадны (СИ)

Это было последнее, о чем она успела подумать, проваливаясь в темноту.

========== 2 ==========

*****

Прежде чем она успела открыть глаза и понять, что происходит, в нос ударил удушливый запах гари. Вокруг стоял гул от взметнувшегося ввысь огня. Взгляд отказывался фокусироваться. Где-то совсем рядом раздавался крик. Кричала женщина, определённо. Несколько раз моргнув и прокашлявшись, Ада попыталась подняться с коленей на ноги.

Что, чёрт возьми, происходит?

Где она?

Взгляд наткнулся на уродливую деревянную фигурку, за спиной которой были приделаны крылья. Очень смешно. Она, видимо, неплохо приложилась головой, если ей кажется что вокруг фигурки из тетради бабули. Но реальность была такова, что её кольцом окружала стена из огня, а из-за дыма ничего не было видно дальше вытянутой руки. Ариадна лихорадочно оглянулась, натыкаясь на фигуру повыше. Ей показалось, или всё же он неё исходил свет, а само вырезанное лицо словно ухмылялось, смотря на девушку своими нарисованными глазами? Она уже надышалась и это галлюцинации? Или игра воображения? Ада моргнула, и всё прекратилось.

Из дыма выскочила молодая девушка. Растрепанные тёмные волосы, и паника на лице. Она вцепилась в плечи Ады и со злостью их сжала.

– Это ты! Это всё ты виновата! Мы жили тихо и мирно, пока в нашей деревне не появилась ты! Это ведь за тобой идут «загонщики». Это ведь тебя они преследуют.

– А ну-ка отцепись, и успокойся!

Ада нашла в себе силы разорвать сжимавшие её тиски. Девушка грозила переломать ей все руки, ибо панику и состояние аффекта никто не отменял, особенно в стрессовых ситуациях. Особенно если учесть, что для неё, наверняка, всё по–настоящему. Не для Ады: она просто ударилась, сильнее, чем предполагала, и мозг просто выбрасывает последние картинки, вызвавшие сильные эмоции, трансформируя их в реальность.

– Сейчас выберемся, не паникуй!

– Выберемся? – девушка зловеще расхохоталась. – Да холм горит так, что нас видно со всех окрестных деревень! Зачем ты явилась в наши места? За что Богиня-Мать на нас так разгневалась?

– Скажи ещё, шабаш тут у нас был, когда всё загорелось.

Ада попыталась сложить руки на груди и с удивлением зацепилась взглядом за одежду. Никаких удобных спортивных брюк и майки. На ней было платье в пол, с замысловатой шнуровкой спереди. Ада замерла. Порыв ветра швырнул в лицо мелкие искры и пряди длинных волос забытым ощущением защекотали нос. Резко вскинув руки, Ада огладила свою голову и привычным движением перекинула через плечо полотно длинных волос.

Не может быть.

Этого просто не может быть!

Она обрезала их ещё полгода назад.

Нет-нет-нет!

И словно в подтверждение своей догадки, Ада почувствовала сильный жар, исходящий от горящего забора и вдруг ощутила первые сильные рваные удары. Бабуля была права. В груди нестерпимо жгло, как будто она не дышала долго-долго, и вот только сейчас сделала первый вдох и, замерев, ощутила удары своего сердца. Непроизвольно приложив руку к груди, она глубоко вдохнула, рискуя отравить себя этой гарью, и расхохоталась. От ощущения неясной свободы, от первых трещин своего внутреннего льда. Этот костёр стоил того. Стоил этих бесценных минут, когда в ушах звенело, а душа разворачивала крылья в глубине её существа.

Она хохотала до слёз, понимая, что она – живая. Впервые за много лет, она – живая. Но если она не поторопится – она сгорит. Но Ада ничего не могла поделать: ни пошевелиться, ни успокоится. Она продолжала хохотать, держа руку у бьющегося сердца.

– Ты точно Исчадие Ада, правду о тебе говорят…

Девушка отшатнулась, с ужасом глядя на Аду, сплюнула на траву, и бросилась в сизый дым. Её движение и новый порыв ветра, щедро сыпанул горячих искр в лицо и чёрным снегом осадил их на волосах. Пряди были светлее, или ей кажется?

– А вот и твой костёр, Ада…

Она закрыла руками лицо, пытаясь сделать усилие и очнуться. Истошный вопль вернул Аду в реальность. Видимо девушка попыталась пройти сквозь огонь. Не вышло. Она сыпала ругательствами в тумане и скулила от ожогов.

– Эй, ты! Иди сюда! Я помогу!

Ада стояла не двигаясь. Она боялась сойти с места. Потому что перед глазами мелькнула тетрадь бабули и слова о том, что из этого костра она выберется. Но если она сейчас кинется спасать девушку, она может потерять ориентир для спасения.

Но едва уловив, что огонь по жухлой траве уже подобрался к деревянным статуям, она поняла, что время на исходе. Ада кинулась к статуе странного существа, что ухмылялось ей ещё несколько минут назад, а сейчас скалило вырезанную улыбку на обычном полене дерева.

Чаша. Ей нужна чаша.

Ада ухватилась за подол платья, прилагая усилия, чтобы его разорвать. Это оказалось не так-то просто. Ткань была добротной, а нитки – прочными. Что ни говори, а шить они умели, чёрт возьми. Она задрала подол, вгрызаясь в него зубами, разрывая-таки ткань и укорачивая платье. С удивлением она обнаружила босые ноги. Прекрасно, бежать придется босиком.