Венец для королевы проклятых

Она стояла возле гроба под полотняным навесом рядом с Людрихом и Амаласунтой. Дочь плакала, прижимая к глазам кружевной платочек, мальчик был бледен, но держался молодцом. Он сам настоял на том, что непременно будет присутствовать на похоронах отца, несмотря на опасения лекаря, и теперь изо всех сил старался сохранить достоинство и присутствие духа.

Мимо длинной чередой проходили те, кто удостоился чести лично проститься с королем, – члены Королевского совета, представители городской знати Терегиста, окрестные землевладельцы… Все они кланялись, выражали соболезнования по случаю безвременной кончины короля и клялись в верности наследнику и Гвендилене, которую теперь полагалось именовать «вдовствующей королевой-матерью».

Гвендилена кивала, протягивала руку для поцелуя, произносила какие-то приличествующие случаю слова… Но делала это она чисто механически, как заводная кукла, и собственный голос звучал для нее словно издалека. С самого утра сегодня Гвендилена чувствовала себя очень странно – кружилась голова, тошнило, и за завтраком она не смогла проглотить ни кусочка. Конечно, в этом не было ничего странного, учитывая, как много ей пришлось пережить за последние дни, но сердце уже знало, что ее состоянию есть совсем другая причина.

«Не хватало еще родить бастарда, – с досадой думала Гвендилена, – конечно, этого следовало ожидать – покойный Теобальд был таким молодым и пылким! – но почему такое должно было случиться именно сейчас? Я двенадцать лет ждала сына, почти потеряла надежду, а теперь вот так, сразу… И что делать дальше?»

Умом она понимала, что, если ее опасения оправдаются, единственно правильным выходом было бы выпить настойку арим-вед, что до сих пор стоит на полке у Гилы, и постараться поскорее забыть о том, что произошло. Но душа и тело всеми силами противились этому решению, цепляясь за эту новую, слабую, едва зародившуюся жизнь. «Я не хочу его убивать, не хочу!»

Представив себе своего крошечного, еще не родившегося ребенка, что спокойно спит у нее во чреве, не подозревая о нависшей над ним опасности, Гвендилена невольно всхлипнула. Хорошо еще, что плачем на похоронах никого не удивишь!

«Не думай об этом, – шепнул знакомый тихий голос в голове, – сейчас тебе надо вытерпеть до конца эту церемонию и не упасть в обморок от жары и дурноты. А потом будет видно… Ты же знаешь, все еще может измениться!»

Часть VI. Вдова

Глава 1

Летний вечер опустился на город, словно накрывая его темно-синим шелковым покрывалом. Во дворце зажгли огни, скоро настанет время отхода ко сну… Сидя в удобном кресле, обитом бархатом, Гвендилена вышивала на пяльцах, время от времени поглядывая на детей, играющих у ее ног на ковре.

– Мама, мама! Я опять обыграл Ригора в лошадки! – малыш Гердвин вскинул голову, и от его взгляда, от улыбки, открывающей чуть косой передний зубик, у Гвендилены сладко и нежно защемило сердце. Хотелось взять ребенка на руки, прижать к себе, расцеловать…

Но нельзя, иначе старший почувствовал бы себя обделенным. Малыш Гердвин и так уже почти догнал брата в росте, даром что был почти на два года младше, а в ловкости и сообразительности уж точно не уступал ему.

– Поиграйте во что-нибудь другое, – сказала Гвендилена, – например, постройте замок из кубиков!

– Хорошо, – покладисто согласился Гердвин и принялся вытряхивать кубики из коробки.

Гвендилена чуть прикрыла глаза. Подумать только, уже пять лет прошло с тех пор, как умер Хильдегард, а она сама стала правительницей Терегиста! Удивительно, как быстро летит время – и с каждым годом все быстрее и быстрее.

«Однако мне-то грех жаловаться», – думала Гвендилена. В последнее время она чувствовала себя счастливой и умиротворенной, как никогда раньше. Странно, конечно, что для этого ей понадобилось стать вдовой, но так уж сложилось.

Малыш Гердвин (Гвендилена всерьез подумывала о том, чтобы назвать его Теобальдом, но не решилась) явился на свет в самом конце зимы, перед праздником Соловин, ровно через восемь месяцев после смерти короля. Узнав о ее беременности, Гила только руками всплеснула.

– Похоже, мы скоро увидим чудо, подобное рождению святого Реодана от святого духа! – с усмешкой сказала она.

– Чему ты удивляешься? Мой муж умер совсем недавно! – Гвендилена смотрела на целительницу почти с ненавистью. Тяжело терпеть рядом человека, который видит тебя насквозь, но что поделаешь?

Но и Гилу смутить было нелегко.

– Обманывай кого хочешь, но не меня, – процедила она сквозь зубы, – отцом твоего ребенка может быть кто угодно, только не он.

– Какое тебе дело до этого? – спросила Гвендилена, чувствуя, как в душе закипает злость.

– Никакого, – пожала плечами целительница, – надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

– Знаю, – огрызнулась Гвендилена, – а ты не говори лишнего!