Венец Евриномы (СИ)

Я смотрела на его профиль, на тяжёлый волевой подбородок и улыбалась в который раз, вспоминая, как впервые увидела его. За миллионы километров и триллионы секунд отсюда. Кажется, в прошлой жизни. Тогда я приводила в порядок какие-то документы. Американское посольство, скучное многочасовое ожидание своей очереди и… этот парень, в поношенном рваном свитере и с красным рюкзаком через плечо. Что-то в его образе сразу привлекло и прокричало во весь голос: «Брось! Такие парни никогда не обращали на тебя внимания, Мария». Но его взгляд, на долю секунды нарушивший рамки простого и ознакомительного, которым награждают вскользь, улыбка, едва коснувшаяся уголков губ, и сверкнувший на руке браслет дорогих часов сказали о многом, оставив, однако, больше вопросов, чем ответов.

Я постаралась выкинуть его образ из головы сразу же. Просто потому, что от таких парней в моей жизни не случалось ничего, кроме неприятностей. И у меня получилось. Минут на десять. Ровно до того момента, когда он окликнул меня, подкравшись к моей машине:

— Заработаешь десять тысяч, если доставишь меня в Париж.

— Нашёл дуру, — фраза была сказана на немецком больше для себя…

— Предлагаю на полном серьёзе. Вот тебе десять, держи. Получишь ещё столько же, когда прибудем на место, — ответил он на моём родном языке без малейшего акцента.

Я сомневалась всего несколько секунд. И дело уже совершенно точно было не в банкнотах, шуршащих в моих руках. Причина в том, что влипаю я быстро и запросто, пристаю, как муха к клейкой ленте. Мне не нужно ещё десять тысяч, голос решил за меня:

— За рулём буду я.

И только на периферии сознания полыхнуло: возможно, его разыскивает полиция. Но такие вспышки я всегда гасила профессионально.

…

По пути к дому нас привычно провожали завистливые взгляды туристок, отдыхавших в пляжных шезлонгах. Мокрая футболка моего спутника прилипла, обозначив рельеф сильного, натренированного тела.

— Джейсон, — шёпотом позвала я.

Он моментально обернулся, и напряжённое лицо на миг озарила улыбка.

— Что?

— Что?..

…

Едва захлопнув дверь домика, он стянул мокрую майку, ухватив её между лопатками. Так делают только мужчины. И пока я возилась со своим липнущим к ногам сарафаном, он незаметно обошёл сзади и клеймил макушку горячим поцелуем. Шершавые подушечки сильных пальцев пробежались по рёбрам, вызвав целый табун мурашек.

— Я помогу тебе это снять.

Его лоб упирался в мой затылок, когда бесполезная мокрая тряпка уже валялась на полу, а руки Джейсона повторяли полукружия грудей, останавливаясь под ними, оценивая их тяжесть.

— Люблю, — прошептал он на французском, предпочитая обозначать моменты нежности на языке Бальзака. Ведь он был уверен, что я не понимаю на нём ни-чер-та.

Но мне трудно удержаться от ответного жеста. И хочется сделать ему что-то приятное. Вариантов не так много. Извернувшись, я встала перед ним на колени, а он, приняв правила игры, совершенно не сопротивлялся.

Мне нравилось, что с Джейсоном не нужно предпринимать дополнительных действий, и когда мои пальцы оказались под резинкой его белья, он с шипением втянул воздух сквозь сжатые зубы, пытаясь найти несуществующую опору. Я чуть приподнялась и, удерживая его за ягодицы, попробовала на вкус. Хорошо знакомый, приятный, всегда заставлявший жмуриться от удовольствия и радости обладания.

Тёплые гребни его пальцев пропустили пряди моих волос. Он и здесь всё хотел держать под контролем, но всё же не позволял себе командовать, управляя моими движениями. Впрочем, моя власть над ним не долговечна. Ему интереснее брать самому, а потому через мгновенье я оказалась под ним, кожей ощутив прогретые утренним солнцем деревянные доски пола.

— Мовет-выть-в-квовать, — прошепелявила я сквозь поцелуй, понимая, что тело вновь покроется синяками и ссадинами. Но тут же осознала, что вопрос был задан чисто риторический. Джейсон уже мерно двигался во мне. Несколько медленных глубоких толчков, и вдруг он замер, чуть приподнявшись на руках.

Он смотрел несколько мгновений, а потом бережно убрал разметавшиеся пряди волос с моего лба, покрыл лицо нежными печатями поцелуев, едва касаясь губами, возвращаясь к своему французскому:

— L’esprit cherche et c’est le couer qui trove. (Разум ищет, и только сердце находит — фр., Ж. Санд).

И я совершенно не против подобного расклада, хотя никогда не разделяла взглядов Жоржа Санда… но в этот момент Джейсон начал двигаться вновь. И чувства, и материя вновь казались мне абсурдом, затянувшимся полуденным сном. Ведь такие парни как Джейсон Борн никогда не обращали на меня внимания.

…

Позже, когда он раскладывал по тарелкам остывшую яичницу, нарезал на дольки уцелевшие яблоки, вынимая из них серединки одним точным движением, а по кухне разносился такой восхитительный аромат свежесваренного кофе, мне казалось, что можно сойти с ума только от совершенства момента. За окном небо целовал Океан, а в моей руке снова задерживались пальцы дорогого сердцу человека. Блуждая по ладони, они повторяли линию жизни — дороги, которую, надеюсь, мы пройдём вместе.

— Ты какая-то странная в последнее время. Неделю.