Венец Гекаты

— Этот кулон, дитя мое, вам надлежит хранить как зеницу ока, а перед концом своей жизни передать дочери или другой особе женского пола, которой вы сможете доверить тайну…

— Тайну? — переспросила Софа.

Гувернантка что-то проговорила в ответ, но девушка не расслышала ее слов. Комната заколебалась перед ее глазами, наполнилась дрожащим, мерцающим светом…

И Софочка проснулась в своей собственной постели.

Была глубокая ночь, тусклый огонек ночника едва освещал своим неровным светом суровые лики икон.

«Приснится же такое», — подумала Софа и повернулась на правый бок, собираясь снова заснуть.

Но что-то пребольно укололо ее в щеку.

Девушка вздрогнула, приподнялась на локте и взглянула на уколовший ее предмет.

На ее подушке лежал маленький кулон старинного золота — вертикальный ромб, а внутри его — перечеркнутый ключом полумесяц…

Дверь спальни приоткрылась. На пороге появилась старая няня Захарьевна в наброшенном на плечи пуховом платке. Софочка заметила на лице няни какую-то неясную тревогу.

— Что случилось, Захарьевна? — шепотом спросила девушка, приподнимаясь на кровати.

— Ничего, ясочка, все спокойно! — отозвалась няня ласковым голосом.

— Не надо меня обманывать! — резко оборвала ее Софа. — Я уже не ребенок!

— Дак и правда — ничего такого!.. — забормотала няня, укладывая ее обратно и заботливо поправляя одеяло. — Ничего не случилось! — и, понизив голос, добавила: — Француженка померла… Атинька… гувернантка старая…

— Ну, молодец, молодец, Александра! — Начальник сидел в своем кабинете и смотрел на Ленскую ласковыми глазами. — Ну, не подвела и на этот раз, не зря на тебя надеялся.

В этом месте Ленская некстати вспомнила, что не далее как позавчера в этом самом кабинете начальник орал на нее, что она дурью мается и только зря тратит рабочее время и государственные деньги на возню с птичками, в то время как преступник не простаивает и, очень может быть, как раз в этот момент душит очередную жертву.

Очевидно, начальник тоже вспомнил этот эпизод, поскольку остановился на полуслове и посмотрел на нее очень серьезно.

— Ну, извини меня, что сомневался, — честно сказал он, — ну, на меня ведь тоже наезжают все, кому не лень. Этот «Питерский душитель» у милиции всего города в печенках сидел, до Москвы ведь дошло! Сама понимаешь…

— Вот как раз в этом все дело… — пробормотала Ленская с тяжелым вздохом.

— Ну, что еще такое? — Улыбка сползла с начальственного лица. — Говори уж…

— Сомневаюсь я, что этот тип — «Питерский душитель»! — выпалила Ленская. — Очень сомневаюсь!

— Опять… — вздохнул начальник. — Ну что ты за человек такой, Александра! Вечно ты всем недовольна, вечно во всем сомневаешься, никогда вовремя остановиться не можешь! Характер у тебя скверный, оттого и замуж не можешь выйти!

— Это-то тут при чем? — удивилась Ленская. — Какое отношение мое замужество имеет к «Питерскому душителю»?

Начальник, видно, и сам понял, что сморозил очевидную глупость, оттого еще больше рассердился. Но майор Ленская тоже была не лыком шита — ее грозными взглядами не пробьешь и на простой крик не возьмешь.

— Сами посудите, — заговорила она спокойно, — ну, нашли мы у Филимонова этого в доме доказательства нескольких совершенных убийств, оказалось, что он — наемный киллер, и во многих громких убийствах его можно обвинить. Но доказательства-то косвенные, потому что сам он теперь покойник и никакого признания от него не дождаться, а равно и прямых доказательств. Мало ли кто мог эти фотки подбросить к нему в дом? И оружие, кстати, тоже…

— Это ты брось, — начальник решительно приподнялся со стула, — это — дело решенное! Тут все ясно, эти нераскрытые убийства теперь, считай, уже раскрыты. Исполнителя мы нашли, вот с заказчиками трудно, поскольку киллер мертв…

— А кто его убил? — запальчиво спросила Ленская. — Да еще так странно, как будто волки растерзали. Это в центре большого города, в закрытой машине!

— Тут я сам в догадках теряюсь, — пробормотал начальник, — ну, может, эксперты что-то скажут…

— Так я и говорю, что дело это темное, — обрадованно заговорила Ленская, услышав неуверенность в голосе начальника, — и доказательств, что этот Филимонов — «Питерский душитель», никаких нету!

— Как это — нету? — всполошился начальник. — Как это — нету? А моток веревки шелковой — это тебе не доказательство? А фотография задушенной старухи?

— А что старуха? — агрессивно наступала Ленская. — Вот если бы он всех задушенных женщин наснимал — тогда это можно было бы считать доказательствами! А старуха — может, она вообще не по тому делу проходила…

— Ага, заказное убийство, — ехидно заметил начальник, — и кому, по-твоему, понадобилось нищую старушку заказывать? Ну, скажи на милость, кому она мешала? Имущества у нее — только квартирка маленькая в обычном доме, секретов правительственных она не знала, в криминале никаком не замешана. Вот ты, кстати, выяснила, кто была последняя жертва — молодая женщина?

— Еще не успела, — стушевалась Ленская, — но остальные…