Венец карьеры пахана

Подобное утверждение даже у неспециалиста вызывало улыбку. Что такое двадцать пять карат? Это всего лишь несколько крошечных горошинок, в то время как изумруды с отвалов вывозились целыми тележками! Следовательно, подобная статистика кому-то очень выгодна. Неучтенные изумруды всегда можно перепродать по самым высоким ценам преступным группировкам, которые, в свою очередь, сбывают «зелень» ювелирам для огранки. Стоимость ограненного камня становится на порядок выше! Безо всякого преувеличения можно сказать, что в этой сфере преступного бизнеса вертелись весьма приличные деньжата. Взять хотя бы дело двадцатилетней давности. В то время было выявлено семнадцать преступлений, у хитников изъято семь тысяч сто двадцать каратов. Пять человек получили расстрельную статью, остальные отделались длительными сроками. Даже в этом случае можно с уверенностью утверждать, что это была всего лишь крохотная часть, верхушка айсберга, которую удалось заметить, и не известно, какие огромные ценности растасканы изобретательными хитниками.

Вряд ли запасы изумрудов за двадцать лет истощились. Наоборот, по всему заповеднику специалисты часто находят новые перспективные жилы с камнями. Значительная часть самоцветов добывается в отвалах. Однако официальное количество изъятых драгоценных камней уменьшилось в десятки раз.

Никак не верилось, чтобы сейчас, в наше-то лихое время драгоценных камней расхищали значительно меньше, чем раньше.

Прежде чем заняться новым делом, Журавлев подолгу просиживал в архивах, выискивая аналогичные материалы. И после нескольких дней поиска он уже обладал довольно полной информацией. К сожалению, значительная часть дореволюционных архивов была уничтожена, а то, что имелось, позволяло судить о том, что хитничеством занимались во все времена. В советские годы единственным монополистом в этом деле оставалось государство, зато сейчас вся уральская земля была разбита на множество участков, где мужички и добывали свои камушки. Случалось порой, что на чужую землю забредал какой-нибудь вольный старатель, пытаясь втихомолку там покопаться, но с таким лиходеем поступали без особой жалости: связывали его по рукам и ногам, да сажали на муравейник, а через пару дней от нарушителя конвенции оставались только белеющие кости. Когда же гуманность брала верх, то его просто забивали на месте кольями, после чего тут же выкапывали яму и сбрасывали туда тело. Преступлением такие поступки не считались — так было заведено еще дедами. Традиция, однако!

Изменения произошли, когда землю национализировали. Прежним хозяевам уже не было доступа к рудникам, и отныне за каждый украденный камушек государство спрашивало сурово, щедро разбрасываясь расстрельными статьями. Удивительно было другое, сейчас, когда разработка изумрудов государством была заморожена, драгоценные камни можно было приобрести едва ли не на вещевом рынке. Причем торговля велась почти в открытую и не плохонькими одиночными экземплярами. Счет шел на килограммы изумрудов отменного качества.

Поначалу Журавлев не имел четкого представления о том, откуда же на рынок в таком огромном количестве приходят изумруды. И только основательно углубившись в архивы, он понял, что их добывали вместе с бериллами, где «зелень» была всего лишь сопутствующим материалом. Причем технология добычи изумрудов совершенно не изменилась за прошедшее столетие. Шахту расширяли за счет направленных взрывов, и если вдруг обнаруживалось гнездо с изумрудами, то в штольню спускалась бригада наиболее проверенных горняков, которые и вынимали торчавшие из породы зеленые кристаллы.

Причем при взрыве большая часть драгоценных камней приходила в абсолютную негодность. Породу, содержащую изумруды, загружали на тележки и поднимали на поверхность. Значительная часть отобранного материала уходила в нелегальную продажу. Но даже с учетом всего этого возникала масса вопросов. Если допустить, что каждый из рабочих положил в карман по килограмму изумрудов и александритов, то это все равно составляло всего лишь жалкий процент от той массы «зелени» и «шуриков», которые ежегодно выбрасывались на рынок. Следовательно, существует еще немало перспективных мест, где и по сей день происходит незаконная добыча изумрудов.

Одно такое место майор знал. Было оно недалеко от поселка Изумрудный, а тянулось едва ли не до самого города. Все дело в том, что старые рудничные отвалы использовались некогда для построения железнодорожной насыпи протяженностью километров пятнадцать. Эта железная дорога по всяким забытым уже причинам так и не была построена, а немногие рельсы, которые успели положить, впоследствии сняли. Железнодорожная насыпь, куда была свалена не одна гора «пустой» породы, так и осталась памятником недострою.

Именно здесь чаще всего и находили самые стоящие образцы. В этом деле имелась еще одна немаловажная деталь. То, что в прошлые годы считалось «пустой» породой, в настоящее время являлось вполне перспективной рудой. И хитники любили путешествовать по насыпи, собирая с откосов первоклассные изумруды.