Венец лжи

Я не могла смотреть Пенну в глаза, когда он снял использованный презерватив и бросил его в коричневый бумажный пакет, в котором принес мусс.

Встав, он застегнул джинсы, привел себя в порядок, и пробежал рукой по волосам.

— Завтра вечером.

Я подняла глаза, расправляя платье и приходя в себя от сильного оргазма.

— Что?

— Если у тебя есть какие-то планы, отмени их, — Пенн обошел диван, остановившись посреди моей квартиры. — Ты поедешь со мной. Платье в серебряных тонах. Я заеду за тобой в «Бэлль Элль» в семь.

Он ушел, оставив меня наедине с шоколадным муссом и безумными умозаключениями.

Глава тридцать первая

Весь день я разрывалась между работой и воспоминаниями о сексе.

У меня снова всё болело, и при каждом движении мои мысли невольно возвращались к Пенну. Он поглотил меня и совершенно сбил с толку.

Почему шоколад?

Зачем целовать меня, поедая шоколад?

Я жутко злилась от того, что у меня теперь два воспоминания о шоколадных поцелуях. Эти два воспоминания изо всех сил старались перемешаться, убедить меня в том, что Пенн это незнакомец, а незнакомец это Пенн.

У меня не было фотографии Пенна, а Гугл ничего о нем не выдавал — ни профиля компании, ни аккаунта в Фейсбуке. Мне хотелось хорошенько вглядеться ему в лицо и попытаться вспомнить незнакомца. Представить его без густой щетины, спутанных лохм и посмотреть, есть ли какой-нибудь шанс (хотя бы мизерный), что выдающийся самоуверенный бизнесмен, который в настоящее время меня соблазняет, и есть тот оборванец из моего прошлого.

К полудню я почти пришла в норму. От Пенна не было никаких эротических сообщений, Грег не появлялся, а идущие одна за другой встречи с японскими оптовиками и новым поставщиком сумок в Пекине означали, что я могла, наконец, сосредоточиться на понятных мне вещах.

Около полудня папа принес мне салат Цезарь с курицей и поцеловал меня в лоб, будто я все еще была его двенадцатилетней протеже. Он уставился на меня так, словно испытывал благоговейный трепет и немного боялся.

— Два момента. Первое: если ты все еще хочешь, чтобы я нанял частного детектива, я это сделаю — для твоего спокойствия.

— Спасибо, — я похлопала его по руке. Я была ему благодарна, но идея копаться в прошлом Пенна уже не казалась мне столь удачной.

— И второе, — продолжил папа. — Сегодня утром Грег загнал меня в тупик.

У меня подскочило сердце, но голос остался безразличным.

— Да?

— Он сказал, что вы, ребята, договорились поужинать сегодня вечером.

Я разочарованно выдохнула.

— Ничего подобного.

Решив, что сейчас самое подходящее время сказать ему о моих опасениях насчет Грега, я добавила:

— Папа, он совсем не такой обходительный и утонченный, как ты думаешь, — я невольно содрогнулась. — Вчера он наговорил мне довольно неприятных вещей. Мне было неудобно.

Папа пристально уставился на меня.

— Серьезно? — он потер подбородок. — Должен признаться, я подумал, что это низко с твоей стороны встречаться с Пенном и все же бегать на свидания с Грегом. Мне следовало знать, что ты никогда бы так не поступила.

— Да останься Грег последним мужчиной на Земле, меня даже тогда не привлекла бы мысль заводить с ним какие-то отношения.

Отец вздохнул.

— Я начинаю это понимать. Извини, что втянул тебя в нечто столь неприятное.

— Все в порядке. Но не мог бы ты оказать мне услугу и в следующий раз, когда он попытается что-нибудь сделать, меня поддержать?

Папа яростно закивал.

— Безусловно. Я скажу Стиву, что ты сейчас с Пенном, да даже если бы это было не так, вы, ребята, уже взрослые, чтобы самим устраивать свою судьбу, без помощи стариков, которые понятия не имеют, что делают.

Я почувствовала, как с моих плеч медленно исчезает тяжёлый груз, не дававший мне житья долгие годы.

— Спасибо.

— Не за что. Я просто хочу, чтобы ты была счастлива. Это все, чего я когда-либо хотел, Пуговка Бэлль.

Отец встал и направился к двери. Затем грустно улыбнулся.

— Понимаю, что прежде чем дать Пенну шанс, ты хочешь все о нем узнать, но, если я чему и научился, так это тому, что самая главная правда — это любовь, — он пожал плечами. — Все остальное — вопросы и тревоги — это просто суета.

Не дожидаясь моего ответа, папа закрыл дверь, оставив меня наедине с обедом.

К шести часам вечера от того, что я весь день просидела, сгорбившись над ноутбуком, у меня уже ныла спина, а глаза болели даже после того, как я надела очки.

Флёр ворвалась ко мне в кабинет с очередным платьем, упакованным в прозрачный полиэтилен.

— Пора собираться, не забыли?

Я сдвинула на нос очки и сжала переносицу.

— Хм? Мне казалось, что на сегодня я со всем закончила.

— Так и есть. У Вас в семь встреча с Вашим женихом, помните?

Я застонала.

— Ммм, не называй его моим женихом.

— Но ведь он Ваш жених, так? — на ее лице отразилось сомнение.

Мне хотелось рассказать ей правду, но я была раздраженной и уставшей, и мне уже всего хватило. Я решила поступить более дипломатично и проигнорировать ее вопрос.