Венец одержимых. Золотые миражи Востока

Глаза Этьена подернулись пеленой смерти, и он выдохнул:

– Какое несчастье больше любви?..

Голова его бессильно откинулась набок, глаза остановились, а из уголка рта потекла струйка алой крови.

В горле Ренье встал комок. Он поднялся и посмотрел на трибуну. Там виднелась стройная фигурка стоящей Исмили, прижимавшей к глазам белый платочек. Голова его закружилась, падающая мгла поглотила мир и восторженный рев арены улетел вдаль…

Чудо любви

Туман стал рассеиваться, и из него выплыло грустное личико Исмили. Ренье напряг глаза, силясь разглядеть черты девушки и тут же совершенно отчетливо увидел, как ее озабоченность сменилась лучезарной улыбкой. Он спросил:

– Что со мной случилось? – и попытался встать.

Она удержала его:

– Ты потерял много крови, три дня был без сознания и тебе прописан полный покой… Что же касается поединка, то могу от всей души поздравить: ты объявлен победителем! Все превозносят тебя до небес!

– Я стараюсь быть твоим примерным учеником и потому умоляю: «Да не иссякнет сладкий родник твоих слов!»

– Ты становишься восточным поэтом! Хотя тебя и без того повсюду подстерегают восторженные дамы, – личико ее приняло решительное выражение. – Но Адель сказала, что мы защитим тебя от них!

– С такими заступницами я могу быть спокойным за свою честь!

– Робер поклялся принять на себя бремя общения с наиболее решительными особами…

– По этому поводу он должен начертать на своем щите девиз: «Я смогу!» – Ренье улыбнулся. – И, ведь на самом деле сможет!

Исмиля озадаченно спросила:

– Что ты имеешь в виду?..

Юноша смутился:

– Нет, нет, ничего. Это я вспомнил когда-то виденные нами девизы на щитах рыцарей.

Он решил поскорее уйти от скользкой темы и спросил:

– А как прошли остальные поединки?

– Я их не смотрела, но о них ходит много разговоров, и благодаря им я узнала о существовании множества старинных поэтов!

Ренье удивился:

– А они здесь при чем?!

– Невесть откуда на турнире появился никому не известный рыцарь. Он провозгласил себя поклонником Гомера и вызвал на бой всех, кто не согласен с ним. Множество благородных воинов тут же пожелало сразиться с забиякой. И каждый их них перед поединком объявлял имя своего любимого поэта. Среди них были Гораций, Тибул, Овидий и другие. Зачинщик побеждал всех, пока не встретил приверженца Вергилия, выбившего его из седла. А на предсмертной исповеди выяснилось, что задира был неграмотен и, значит, не читал Гомера!

– Интересно, а были ли знакомы с произведениями «своих» поэтов его противники?

Они улыбнулись друг другу, и Ренье продолжил:

– Я приготовил тебе подарок. Там, в Палестине, мне рассказали красивое стихотворение. Кажется, его придумали персы. Я долго держал его в секрете от тебя, а сейчас набрался смелости. Слушай:

О, если бы озером стал я ночным,

А ты – луною, над ним плывущей!

О, если б потоком я стал луговым,

А ты – былинкой, над ним растущей!

О, если бы розовым стал я кустом,

А ты бы – розой, на нем цветущей!

О, если бы сладостным стал я зерном,

А ты бы – птичкой, его клюющей!94

Стихотворение развеселило Исмилю, она со смехом наклонилась над юношей, ткнулась носиком ему в щеку и прошептала:

– Ради любимого человека можно стать и луной, и былинкой, и розой, и даже птичкой…

Прядка ее ароматных волос скользнула по его лицу, он взял ее ладошки и прижал их к губам. И тут снаружи раздались знакомые шаги, на пороге комнаты появилась Адель и радость осветила ее лицо:

– Наконец-то вы договорились!.. Но и я не теряла времени даром, – она сделала торжественную паузу. – Для вашей свадьбы все готово, осталось только пригласить гостей, трубадуров, музыкантов и жонглеров, – она бросилась к влюбленным и обняла их.

Замок и его обитатели погрузились в счастливые хлопоты. На свадебный пир съехалось множество родственников и знакомых семьи де Арди. Адель верховодила сложной церемонией, успевая уделять каждому гостю положенное ему внимание. Многодневные торжества слились в один большой праздник. Лишь молодоженам было не до восторгов. Их теребили со всех сторон, поздравляли, требовали исполнения каких-то непонятных обрядов. Нужно было постоянно быть на виду ликующей публики и выслушивать соленые шуточки от захмелевших мужчин. Но Ренье смотрел на все происходящее с должной долей иронии, понимая, что это надо спокойно пережить.

Несмотря на обилие навалившихся на него забот, он не забыл сделать нужные распоряжения и на столе Исмили оказались нежный инжир из Малаги, сладости и засахаренные фрукты из Тарифы и Аликанте. И он подарил ей багряную розочку, которую она приколола к своим черным, как смоль, волосам.

Наконец, все закончилось, смолкла веселая музыка, разъехались почетные гости, разошлись певцы и трубадуры, танцоры и жонглеры.