Венганза. Алый рассвет

Сидя в тени платана у почты, донья Кармен наблюдала, как Карлос Кабрера направляется прямиком к ратуше. "Медвежоночка" ждет неприятный разговор. Банк "Эльдорадо" играет важную роль в легализации доходов Лоренсо с его плантаций непентес, ссориться с Кабрерой мэр не захочет, поэтому теперь не допустит даже тени сомнения в честности своего судейства.

– Добрый день, синьора Родригес, вам письмо.

Почтальон, крепкий немолодой мужчина в темно-синей рубахе, сумел подойти совершенно бесшумно, хотя вовсе не скрывался. Донья взяла конверт и сделала приглашающий жест:

– Присядьте, синьор Себастьян, передохните минутку. Такая жара! И становится все жарче и жарче. Чувствуете?

Себастьян, немного сутулясь, сел, и умостив на коленях раздутую потрепанную сумку с письмами, согласился:

– Ваша правда, синьора, такой жары не было пожалуй, лет с тридцать.

Донья метнула на почтальона быстрый взгляд:

– Лет тридцать! Вы правы, похоже на то. Пожарным службам надо быть наготове. Полыхнет в любой момент. Как бы не опоздали, если придется тушить. Весь город выгореть может.

– Может, – не стал спорить почтальон. – В газетах пишут, в Мария-эн-ла-Рока на днях горело, пожарные ликвидировали все очаги возгорания и справились быстро. Теперь мы на очереди. Сами знаете, донья Кармен, а таком деле работают без спешки.

Мария-эн-ла-Рока оставалась до недавнего времени вотчиной картеля Кабесас Муэртас, одного из последних, сохранивших открытое влияние. И он ликвидирован, силами Тайного Корпуса, конечно, кто еще осмелится бросить вызов донам? Орден обычно не вмешивается, пока не затронуты храмы и магические устои. В прошлый раз убийство исповедника и распространившийся культ Санта Муэрте, Великой Жницы, призвали в город рыцарей Алой Чаши. В этот раз дело может принять похожий оборот, и остается только молиться, чтобы Тайный Корпус появился в городе раньше, чем мостовые дрогнут под копытами орденских коней.

Себастьян задумчиво наблюдал как соколы Гарсии сменяют своих товарищей на ступенях храма, а патрульные жандармы у дверей мэрии старательно не замечают этого открытого беззакония.

– Значит, решение уже принято?

Донья Кармен стиснула сумочку, напряженно ожидая ответа. Почтальон вздохнул:

– Вы же знаете, донья Кармен, я только наблюдатель, принимать решения не в моей компетенции. Но я бы рискнул предположить, что в этот раз пожарные будут действовать жестко. Очень жестко.

Слабый ветерок вяло шевелил листву платанов, первые желтые сухие листья падали с шорохом на землю, предвещали осень.

– Война слишком долго отвлекала внимание столицы от того, что происходит в провинциях. К тому же смена монарха… – осторожно проговорила донья. – Теперь пожарные службы пытаются вернуть ситуацию под контроль?

– И весьма решительно, – флегматично подтвердил почтальон.

На другом конце площади, у храма, затевалась сцена, ставшая уже привычной для горожан.

Соколы преградили вход в храм семейству с младенцем на руках. Родители, небогатые деревенские жители, топтались на ступенях, не зная как быть – заплатить требуемую мзду не позволял кошелек, но как оставить ребенка без благословения Святой Девы?

Ну почему она теперь может только смотреть? Рука сжалась, сминая конверт. Не в первый раз донья Кармен пыталась смирить сердце, не желавшее признавать власти старости и благоразумия. Уймись, сказала она себе. Ты и так делаешь что можешь.

Долг властей покончить с беззаконием. Всё так, но опыт говорил – погибнут многие. Очищающий огонь коснется каждого дома, каждой семьи в городе, оплетенном сетями Гарсии. И положа руку на сердце, уже неважно, кто придет первым – Тайный Корпус или рыцари Ордена. Город обречен пережить страшные, темные времена. Осознание этого наполняло душу болью и бессилием. Нет, предаваться печали не время. Надо довести до конца начатую игру. Пусть Кармен Родригес не в силах поднять меч, она еще кое на что сгодится! Заставляя себя не смотреть в сторону храма, донья повернулась к почтальону:

– Скажите, синьор Себастьян, что пишут в рехонских газетах? Здоров ли наш губернатор?

– Пишут, что его превосходительство принимает гостей из Сангры – аудиторы Королевского Совета проверяют бухгалтерию провинции, – все так же меланхолично поведал Себастьян. – Губернатор заявил что докажет – он белее снега на вершинах Сьерра-Альте, и никто не сможет усомниться в том, что его подчиненные не позволяют себе никаких злоупотреблений.

– Значит, и синьор Биготудо, представляющий губернатора на родео, тоже образец кристальной чистоты и неподкупности? – слегка усомнилась донья.

– Чист как младенец, неподкупен как святой Адар. И пусть страшится тот, кто сунется к синьору Биготудо с грязными предложениями.

Ирония в словах почтальона едва показывала кончик носа из-под толстого слоя меланхолии, но синьора Родригес ловила намеки на лету:

– Аудиторы из Королевского Совета бросают отблеск святости даже на такие отдаленные уголки Асконы, как Сан-Висенто, верно, синьор Себастьян?

Почтальон кивнул: