Венганза. Рокировка

А сегодня, судя по шагам, к камере приближалось не меньше шестерых конвоиров. Им нечего было опасаться. Пока что я не собирался отыгрываться ни на одном из них. Я предвкушал слушанье, надеясь наконец-то увидеть Марину. Все мысли занимал лишь её образ и близость момента встречи. Адвокат предупреждал, что её вызовут как свидетеля, и это не стало сюрпризом. Я не мог злиться на неё за это. Хотелось наконец-то миновать этап формальностей и запретов, получив наконец-то право позвать её через Пирса на встречу и получить ответы на многочисленные вопросы. А пока внутри меня всё клокотало в нетерпении увидеть Котёнка. Хотелось уловить шлейф любимого запаха ванили, взглянуть в глаза цвета моря, а что будет помимо этого, не имело никакого значения.

Я шел в зал суда, четко осознавая все о предстоящем приговоре, не питая напрасных иллюзий на его смягчение. Но путь до него всё равно был для меня наполнен надеждой увидеть любимое лицо и надеждой на то, что встретившись с ней глазами, увижу там знакомый блеск, который появлялся там каждый раз при взгляде на меня.

Вводная часть с зачитыванием обвинения и выступлением сторон тянулась целую вечность. Я видел ужас и осуждение в глазах присяжных, не сомневаясь в их вердикте. Для них я и мне подобные — лишь ублюдки, животные, неспособные на человеческие чувства. Но я не мог винить их в таком отношении. Спокойная и размеренная жизнь с выплатой ипотеки, накоплениями на колледж для детей и нелюбимой работой существовала практически в параллельной вселенной, где не было банд, наркотиков и убийств. Я знал, что Сангре Мехикано смогли повлиять на некоторых из них, припугнув или заплатив определённые суммы. Взглянув на них, я видел перед собой стадо овец, загнанных в темный лес большим и страшным серым волком.

Но всё это не волновало меня. Я ждал её. Свою Чику. Ту, ради которой во мне еще оставалось что-то от человека, не позволяя полностью уподобиться животному. И вот момент настал. Судья назвал её имя, и всё шумы стихли, отойдя на задний план. Я повернул голову к двери, затаив дыхание в предвкушении момента, когда, наконец, смогу вновь увидеть своего Котёнка.

Мгновения ожидания растянулись на секунды, показавшиеся часами. Я не моргал, опасаясь тем самым пропустить ее появление. Двери распахнулись — и все исчезло, оставив лишь девушку, вошедшую в зал. Она смотрела прямо перед собой, без единой эмоции на лице, самая прекрасная девушка, встречавшаяся мне в жизни. Такая хрупкая и ранимая, она выглядела меньше, чем в нашу последнюю встречу. Я жадно впитывал ее образ, запоминая каждую черту лица, игнорируя нечто неуловимо иное в ее облике. Словно мечта, Марина проплыла прямо передо мной к своему месту по левую руку от судьи. Запах ванили коснулся ноздрей, взбудоражив всё тело. Сердце грохотало под ребрами от переизбытка эмоций. Радость, волнение и какое-то бестолковое счастье владело им в те мгновения. Я слышал лишь его стук и ничего больше. Достаточно было увидеть ее, чтобы вновь почувствовать себя живым человеком, а не зверем в клетке. Марина всегда вдыхала новую жизнь в мои легкие и возвращала давно забытые желания.

Я ждал, когда же она посмотрит в мою сторону и взглядом даст понять, что все еще любит меня, и ничто неспособно изменить этого, ни одно недоразумение или недомолвка. Но Марина будто не замечала моего присутствия, ни на мгновение даже не зацепив меня взглядом.

Живот скрутило от нехорошего предчувствия, поднимающегося из самых глубин. Ожидание плохого застряло комом в горле, мешая спокойно дышать. Я не сводил с неё глаз, мысленно умоляя посмотреть на меня. Она подняла руку, приготовившись дать присягу, глядя на прокурора. Звуки тут же с резким звоном вернулись, напоминая о существовании других людей. Шелест бумаги, тихие перешептывания зрителей, и голос обвинителя, обращенный к Марине.

— Добрый день, мисс! — поздоровался прокурор.

— Добрый день!

— Будьте любезны, назовите своё полное имя.

— Марина Асадова.

— Повторите, пожалуйста, ваши имя и фамилию по буквам.

— М.А.Р.И.Н.А. А.С. А. Д.О.В.А.

— Благодарю.

— Готовы ли подтвердить свои показания или поклясться на священной Библии?

— Поклясться на Библии.

Марина положила ладонь на книгу, смотря на прокурора и ни на кого иного.

— Вы торжественно заявляете, что показания, которые вы можете дать по случаю, находящемуся на рассмотрении этого судьи, будут правдой, абсолютной правдой и ничем иным, кроме правды, да поможет Вам Бог?

— Клянусь.

— Пожалуйста, садитесь.

Марина медленно опустилась на стул, равнодушно смотря на мужчину перед собой. Я ждал всего лишь быстрого взгляда или какого-то знака, но она вела себя так, будто я не сидел на скамье подсудимых под самым её носом. Радость от встречи, вымещала тревога, которую не помогали успокоить никакие мысли, пытающиеся отыскать объяснение подобному поведению.

— Мисс Асадова, расскажите, где вы были десятого ноября этого года в районе четырнадцати часов?

Марина наклонилась ближе к микрофону.

— Я была в гостях Эстер Вальдес.

— Расскажите, в каких отношениях вы находились с убитой?

— У нас был общий знакомый.