Венгрия. Полная история страны

Так уж получилось, что высшее венгерское консервативное дворянство во имя защиты своих привилегий бросилось «в объятия» венского двора и не откликнулось на наполеоновский манифест, обещавший Венгрии независимость. Сторонники императора французов типа Гергея Берзевици остались в роли «белых ворон». Берзевици написал еще императору Иосифу II письмо, в котором предложил множество идей для экономических реформ в своей стране. В 1795 году он принял участие в заговоре «венгерских якобинцев» Игнаца Мартиновича против режима Иосифа II. А после его провала он ушел от активной деятельности и обратился к науке – к экономике и этнографии. Игнац Мартинович и главные заговорщики были арестованы и казнены.

На излете XVIII века и в первые полтора десятилетия XIX века Габсбургская монархия была поглощена участием в европейских войнах. Входившие в монархию Венгерское королевство и великое княжество Трансильвания[9] в полной мере разделяли тяготы этих войн.

Венгерское королевское войско в составе императорской армии насчитывало 12 пехотных и 10 гусарских полков. Его численность в 1802 году была определена в 64 000 человек. Но если военное положение того потребовало бы, венгерский король мог приказать провести вербовку еще 12 000 новобранцев.

Понятно, что у Габсбургов не было другого выбора, кроме как присоединиться к антинаполеоновской коалиции. Венгрию никто и не спрашивал. От венгерских сословий ожидалось предложение помощи – деньгами и рекрутами. Когда ситуация в Европе стала совсем уж напряженной, венгерское дворянство проголосовало за выставление 50 000 рекрутов, а на поддержку 340-тысячного императорского войска выделило необходимое количество ржи, овса, скота и 10 000 лошадей.

Венгерское королевство вместе с входящими в него провинциями, где проживало 10,4 млн жителей, выставляло 110 000 солдат. Выходит, каждый 85-й житель страны участвовал в боевых действиях. Это была одна треть от всех солдат монархии. Венгерское королевство между 1792 и 1801 гг. мобилизовало для императорско-королевской армии около 200 000 солдат.

ИШТВАН ШООШ,

венгерский историк

Когда венгры почувствовали себя в опасности, то есть когда военные действия уже стали идти у них на западных окраинах, даже те немногие, кто раньше восхищался французскими революционными идеями, кто поклонялся личности Наполеона, его политическим и военным успехам, перешли в стан врагов императора французов. И это нельзя объяснять только простой верностью Габсбургам. Какая там верность… Габсбургов в Венгрии всегда страстно ненавидели.

Ключевую роль в этом сыграла позиция консервативно настроенного дворянства, всегда готового встать на защиту древней сословной конституции, отстоять территориальную целостность своей страны.

В великой битве при Маренго 14 июня 1800 года главнокомандующий австрийцев, несмотря на всю доблесть и выдержку венгерских гренадеров и гусар, не смог вырвать победу у поверженного уже было противника.

7 ноября 1805 года французы уже стояли у стен Вены. Затем, после захвата имперской столицы, армия наполеоновского маршала Даву дошла до Пресбурга (Братиславы). Предводитель дворянского ополчения граф Липот Палфи вступил в переговоры с французским маршалом. Целью было выиграть время, ибо путь до самой Буды лежал открытым. К тому же Даву в своем манифесте признал нейтральный статус Венгрии. Очевидно, этот шаг был удачным «шахматным ходом» Наполеона, который, с одной стороны, апеллировал к национальной гордости венгров, а с другой – хотел посеять сомнения в короле Франце.

Император-король действительно с недовольством воспринял весть о переговорах и отказался их признать. Еще до того, как французы захватили Вену, Франц уехал в Моравию, где, собрав остатки армии и объединив усилия с русскими, хотел дать французам решающее сражение. В результате 2 декабря 1805 года при Аустерлице союзные силы Австрии и России потерпели сокрушительное поражение.

После этого стало совершенно ясно, что великодержавные амбиции Габсбургской монархии невозможно далее поддерживать прежними средствами. Монархии, зажатой между Францией и Россией, не имеющей союзников на континенте, грозила опасная зависимость от одной или от другой великой империи, не говоря уже о том, что те просто возьмут и разделят между собой ее территории. Единственным спасением было полное напряжение материальных и военных ресурсов.