Венок для незнакомки

— Ну хорошо, — сказала Бронька, сбавив обороты, — я готова допустить, что тебя чуть не ухайдакали, косвенное подтверждение тому — расцарапанные ноги. Но объясни мне, где ты была еще?

— Я была на пляже любви, — гордо объявила я.

— С кем?.. — побледнев, прошептала Бронька.

— С гэбэшником.

Она временно выбыла из дискуссии на тему «где меня носили черти». Подошел Павел, немного привел Броньку в чувство. Рита с Соней остались на крыльце, посчитав нетактичным вмешиваться в дружеские разборки. Соня продолжала разминаться с эспандером, а Рита и вовсе удалилась в дом.

По заявкам слушателей я обрисовала некоторые энергичные моменты уходящего дня, скрыв некоторые другие. Павел как-то странно морщился, хотя слушал с интересом, а Бронька просто сходила с ума. Она разжимала и сжимала кулачки, глядя на мои травмированные ноги, а когда я закончила, объявила торжественно:

— Ты должна немедленно депортироваться из этой страны. Хватит, Лидок, попила ты моей кровушки.

— Паспорт похищен гэбэшниками, — терпеливо объяснила я. — А без паспорта я депортируюсь только в тюрьму. Можно, конечно, подать жалобу в российское консульство в Симферополе, если такое есть, или, скажем, в посольство в Киеве, или в международный трибунал в Гааге...

— Мы будем жаловаться во все инстанции, — отрезала Бронька. — Так я этого не оставлю!

— В самом деле, Лида, — улыбнулся Павел, — надо вам поскорее выбираться из этой страны. Доотдыхаете где-нибудь на Алтае...

Остаток рабочего дня мы с Бронькой только тем и занимались, что жаловались во все инстанции. Почему я купилась на очередной ее задвиг, объяснить невозможно. Было ясно с самого начала — нам дадут от ворот поворот. В лучшем случае поиграют нами в футбол, в худшем — упекут за решетку...

Мы крутились на «кефире» по административному центру городка, хотя лично мне все уже было по барабану. Но Бронька упорно давила на принцип. «Никакой пощады жалким чинушам», — весьма туманно сформулировала она. Мэрия, милиция, бюро регистрации приезжих, суд...

Заколдованный круг, из которого единственный разумный выход для постороннего — через повешение. «У этой женщины, — заявила Бронька в первом же кабинете, случайно оказавшемся дежурной комнатой милиции, — человек, представившийся работником СБУ, без объяснения причин изъял паспорт и мешает выехать из страны. Я требую немедленно выдать этой женщине документ, в крайнем случае заверенную справку за подписью и печатью официального органа, и препроводить ее на территорию Российской Федерации. В противном случае я обещаю задействовать посольство и Министерство внутренних дел, где имею обширные связи...»

На наше счастье, у молоденького лейтенанта за пультом заканчивалось дежурство. Поэтому он просто постучал кулаком по голове и показал на дверь. К начальнику почтенного учреждения нас не пустил плечистый гренадер с добродушными усами. «А ну тикайте, девки...» В бюро регистрации приезжих нас охотно выслушали, раскрыли здоровенный талмуд. «Какого числа вы зарегистрировались?.. Ах, вы не зарегистрировались...» — «Позвольте, — гневно полезла на стенку Бронька, — регистрация российских граждан отменена особым распоряжением правительства! Не пудрите нам мозги!» — «Вы можете не регистрироваться. А можете и регистрироваться. Дело ваше. У нас свобода выбора. Вот кабы вы зарегистрировались, мы бы охотно проконсультировались с представителем СБУ по автономной республике Крым на ваш счет...»

Дальнейшее было непробиваемо. В суде на нас посмотрели, как на закоренелых уголовниц, и быстренько стали прикидывать, сколько нам дать. Народ Украины против... Как, вы говорите, ваши фамилии? Насилу смотались. Представительница мэрии и вовсе была по пояс деревянная. Она тупо смотрела на мерцающую заставку компьютера и невыразительно жевала бутерброд с сыром. Ее проняло лишь после того, когда Бронька обозвала всех работников градоуправления равнодушными бездельниками. «Женщина, — сказала она, отрываясь от заставки, — вы находитесь на территории чужого государства, будьте любезны вести себя уважительно к его гражданам. Вы же не хотите неприятностей? Или хотите? — Дама многозначительно положила свободную руку на телефон. — У кого из вас, говорите, нет паспорта?»

— Я больше не могу, — обреченно вздохнула Бронька. — Это сущий маразм. Невозможно пробить стену, если нет штурмового орудия.

— Давай выпьем? — робко предложила я.

— Давай, — автоматически согласилась Бронька. — Хотя нет, не могу, извини, Лидок. Павел ждет... Ну что ты смотришь на меня в упор? — Она начала стремительно закипать. — Ты все равно не поймешь. Надо мне! Истосковалась я по приличным мужикам. Ты, слава богу, жива. Спать будешь ночью. СБУ тебя охраняет. Если не врешь. Меня бы кто охранял. Эх, да что тебе объяснять...

Она остановилась у ограды, за которой стоял мусорный контейнер с протухшим желтым парео (если не вывезли), и долго кусала губы.

— Бред, Лидуня, не могу сообразить, башка как неродная... Может, тебе к Лешке перебраться?