Венок из железных одуванчиков

– Я категорически не гожусь на роль папы Карло, – заявил я, – нет у меня творческого задора для создания человека из полена. И если вспомнить сюжет книги Алексея Толстого, то творение рук шарманщика оказалось весьма глупым.

– Зато добрым, – напомнил Борис, – веселым и хорошим другом.

– Если у вас возникло желание исполнять роль Иоганна Песталоцци[14], не стану противодействовать, – объявил я, – можете попытаться вылепить из Петра нечто толковое. Но в процессе моего с ним общения стало понятно, что молодой человек не обременен воспитанием и хорошими манерами. Но, повторю, если имеется педагогический зуд, то забирайте Григорьева под свое крыло. Начать процесс облагораживания парня придется с азов. Откройте ему тайну, что человечество придумало носовые платки, не следует в этом качестве использовать тыльную сторону ладони.

Боря засмеялся.

– Разрешите мне выступить в роли профессора Хиггинса. У Пети есть все задатки отличного детектива, его надо просто поставить на правильные рельсы.

Глава тридцать пятая

Через два дня в нашем офисе собралась теплая компания. Игорь и Родион Кругловы, Сусанна и Юрий Миронов с Марфой.

– Знакомьтесь, господа, – попросил я и после обмена рукопожатиями обратился к Кругловым: – Кто из вас начнет?

Игорь и Сусанна повернулись к Родиону. Тот кивнул.

– Хорошо, попробую все объяснить, хотя это непростая задача. Юрий, мы с вами близкие родственники.

– Ты наш племянник, – добавил Игорь.

– Не понял, – заморгал наш клиент.

Родион потер затылок.

– Наш отец Иуда Александрович очень любил женщин. Я появился на свет через девять месяцев после свадьбы. Отцу было восемнадцать лет. Мои детские воспоминания о родителях такие: папы никогда нет дома, он на работе, мама готовит, стирает, убирает, возится в огороде. Жили мы бедно, денег на прислугу не имелось. Я рос, плохо зная отца, не помню, чтобы мы куда-нибудь вместе с ним ходили. Обитали мы в городке Лычкове, там я и в школу пошел. Когда я окончил первый класс, вдруг сообразил: отца давно с нами нет. Он часто уезжал куда-то, но в тот раз пропал надолго, поэтому я проявил любопытство: «Мама, а где папа?» «Он в командировке, – не моргнув глазом, ответила Елена Николаевна, – приедет с подарками». И через два-три, может, четыре года, точно уже не помню, отец в самом деле вернулся, и я получил велосипед. Не прошло и месяца после того, как Иуда продолжил жить с нами, как случился скандал. К нам приехала старуха, она до полусмерти напугала меня. Жуткая баба, вылитая Баба-яга, ожившая иллюстрация из книги «Русские народные сказки». Меня быстро выпроводили во двор, а в доме разгорелся шумный скандал с битьем посуды. Хорошо, что наш дом стоял на самом краю городка, соседи не услышали свару. Как звали гостью, кто она, я не знал, но пришел в недоумение от того, что она обзывала мою маму нехорошими словами, вопила: «Дрянь, отняла у девочки мужика!» Все любили мою маму, звали ее по имени-отчеству. Заходили в местный магазин, когда там выбросили что-то дефицитное. У прилавка толпятся старушки. Продавщица громко говорит: «Лена с сыном пришли». Все замолкают, потом хором здороваются: «Добрый день, Елена Николаевна!» Если мама вставала в конец хвоста, ее сразу передвигали вперед, а на вопрос «сколько товара можно взять» следовал ответ: «Вам без ограничений!» А вот отца моего те же старухи звали просто: Иуда! Через год после возвращения папа исчез, затем вернулся и вскоре опять слинял.

Родион засмеялся.