«Венона». Самая секретная операция американских спецслужб

Зборовский и Кроткова продолжали поставлять в КГБ информацию о Кравченко вплоть до 1945 года. Кроткова помогала Кравченко перепечатывать и переводить на английский язык его книгу. А Зборовский узнал о контактах Кравченко с Исааком Левиным и о том, что Кравченко опасался своей выдачи Советской России и слежки со стороны КГБ. Нью-йоркская резидентура КГБ сообщила в Москву, что Зборовский очень старательно выполняет свои обязанности.

И действительно, Зборовский снабжал КГБ обильными сведениями не только о Кравченко, но и о других политэмигрантах, перебежчиках и невозвращенцах. Например, в 1944 году он проинформировал КГБ о своей встрече с Эльзой, вдовой невозвращенца Игнатия Рейсса[135], а в 1945 году собрал информацию о планировавшейся поездке одного из руководителей троцкистского движения во Францию.

Зборовский никогда не работал в правительственных учреждениях, не выкрадывал секретные документы и не имел доступа к государственным тайнам. Его деятельность в качестве агента КГБ состояла в добывании информации о политических противниках сталинского режима. В 1944 году в КГБ было принято решение о том, чтобы Зборовский вступил в КПА. Бернар Шустер, связник между КГБ и КПА, сообщил, что для этого Зборовскому необходимо написать заявление и заполнить анкету, но если за него поручится КГБ, то можно обойтись и без этих формальностей, причем о его членстве в КПА будут знать только Шустер и еще один человек.

По словам Джека Собля, после 1945 года как агент Зборовский стал менее продуктивен, и вознаграждение, которое ему регулярно выплачивало КГБ, значительно сократилось. Однако это никак не сказалось на материальном положении Зборовского, судьба которого в конце 40-х годов складывалась самым благополучным образом. В 1947 году он получил американское гражданство. Используя диплом специалиста по этнологии, полученный во Франции, Зборовский успешно занимался антропологией, получая гранты и стипендии для ведения научной работы от Американского еврейского комитета, Министерства здравоохранения США, а также от других государственных и общественных организаций.

Зборовский был разоблачен только в 1954 году. Еще в 1938 году перебежчик Александр Орлов[136], проживавший в США под чужим именем, послал Льву Троцкому анонимное письмо, в котором достаточно полно описал деятельность Зборовского в качестве агента КГБ. Поначалу Троцкий принял некоторые меры по проверке этой информации, но Лилия Эстрин сумела убедить его, что это письмо – дело рук КГБ, стремящегося оторвать от Троцкого одного из его верных помощников, находящихся во Франции.

В 1954 году Орлов встретился с Даллиным и поинтересовался, не знает ли тот, где сейчас находится некий Марк, с которым в свое время была очень дружна жена Даллина Лилия. Орлов сказал, что ему достоверно известно о шпионской и провокаторской деятельности этого Марка во Франции. Узнав от Даллиных настоящую фамилию Марка, Орлов проинформировал о Зборовском своего адвоката, который передал эту информацию в ФБР. Вызванный на допрос в ФБР, Зборовский категорически отрицал все обвинения в шпионской деятельности не только на территории США, но и во Франции.

В 1956 году Зборовский был вызван в американский Сенат для дачи показаний. Там Зборовский признался, что в 1930-е годы работал на КГБ, но в 1939 году окончательно порвал все связи с советской разведкой. По словам Зборовского, в 1941 году КГБ попытался вступить с ним в контакт в Нью-Йорке, однако он решительно отказался продолжить свое сотрудничество с КГБ, заявив, что больше не будет иметь с ним никаких дел. Зборовский также сказал, что ему было предложено шпионить за Кравченко, но он отверг и это предложение.

В 1958 году Зборовский был предан суду по обвинению в лжесвидетельстве и получил пять лет тюрьмы – максимальный срок, полагавшийся в США за это преступление. Апелляционный суд отменил этот приговор. Зборовский был повторно судим в 1962 году и приговорен к трем годам и одиннадцати месяцам тюремного заключения. Выйдя из тюрьмы, Зборовский проработал остаток своей жизни антропологом в одном из израильских медицинских центров. Умер он в США в 1970 году.

В марте 1945 года Москва разослала резидентурам КГБ в Нью-Йорке, Мехико и Париже циркуляр, в котором предлагалось осуществлять сбор данных о старых и новых русских и националистических эмигрантах, русском, армянском и мусульманском духовенстве, троцкистах и сионистах.