«Венона». Самая секретная операция американских спецслужб

Известна роль, которую Юлий Розенберг сыграл в советском атомном шпионаже. Однако в КГБ его больше ценили в качестве источника другой конфиденциальной научно-технической информации, чем агента, добывавшего для Советской России американские атомные секреты. В 1945 году на допросах в ФБР Элизабет Бентли рассказала, что в 1942 году человек по имени Юлий связался с Яковом Голосом и сказал ему, что он сам и группа инженеров, являвшихся его единомышленниками, готовы оказать посильное содействие Советской России. Бентли смогла описать внешность Юлия, однако она не знала ни его фамилию, ни место работы. ФБР понадобилось пять лет, чтобы выяснить это. Не удалось только узнать, как Юлий нашел Голоса. Скорее всего, Розенберг просто обращался ко всем функционерам КПА по очереди, пока не попал на человека, который отправил Юлия по нужному адресу.

Двадцать две дешифровки «Веноны», датированные 1944–1945 годами, так или иначе связаны с Розенбергом. Первые две (от 5 и 22 мая 1944 года) позволяют заключить, что к этому времени разведывательная группа Розенберга уже установила постоянный контакт с советской разведкой. В них нью-йоркская резидентура КГБ запрашивает у Москвы разрешение «произвести проверку и санкционировать вербовку Альфреда Саранта», приводит его биографические данные и отмечает, что делается это по наводке Розенберга, который фигурирует как «Антенна». Кроме того, ссылаясь на большие объемы добываемой информации и периодическую слежку со стороны ФБР, резидентура сообщает в Москву о своем решении отказаться от практики, согласно которой все добытые ее сотрудниками материалы приносились в здание советского консульства в Нью-Йорке для последующего фотографирования. Вместо этого офицеры КГБ получили в свое распоряжение фотоаппараты, с помощью которых они могли переснимать документы на пленку у себя на квартире. Кроме того, по мнению резидентуры, было «необходимо организовать съемку материалов, полученных от Стажеров Антенны[157], самим Антенной».

Отсюда можно сделать вполне обоснованный вывод о том, что к 1944 году Розенберг уже успел проявить и зарекомендовать себя настолько хорошо, что ему было разрешено переснимать добытые им документы. Авторитет, которым Розенберг пользовался среди сотрудников нью-йоркской резидентуры, был столь высок, что рекомендации, данные им новому агенту, подлежали пересылке в Москву.

Дешифрованное в 1950 году в рамках операции «Веноны» сообщение от 22 июля 1944 года позволило идентифицировать агента «Антенна» как Юлия Розенберга. В этом сообщении резидентура КГБ в Нью-Йорке доложила в Москву о том, что «Антенна» совершил поездку в Вашингтон. Там он пытался завербовать нового агента – Макса Элитчера, давнего своего друга, инженера по специальности. В сообщении также говорится, что Элитчер и его жена были коммунистами, причем госпожа Элитчер работает в Министерстве обороны, а ее супруг возглавляет подразделение американского Бюро стандартов, занимавшееся разработкой прицела для тяжелого орудия, которое предназначалось для установки на военных судах. По словам «Антенны», приведенным в сообщении, Элитчер «имеет доступ к чрезвычайно ценным материалам».

Первоначально ни в АНБ, ни в ФБР не имели никакого представления о том, кто скрывался под псевдонимом «Антенна». Однако там хорошо знали Элитчера. В 1941 году в Управлении военно-морской разведки США зафиксировали участие Элитчера и его друга Мортона Собелла в коммунистическом митинге. В ходе проведенного расследования Элитчер отрицал любые связи с коммунистами.

В 1950 году сотрудники ФБР повторно допросили Элитчера, и тот раскололся. Элитчер признался, что летом 1944 года Юлий Розенберг навестил его в Вашингтоне и попытался привлечь к работе на советскую разведку. Элитчер отказался, и с 1944 по 1948 год Розенберг предпринял еще порядка шести попыток завербовать Элитчера. На допросах он также показал, что на Розенберга работал его друг и коллега Мортон Собелл.

Среди наиболее плодовитых агентов КГБ из состава разведывательной группы Розенберга следует упомянуть Альфреда Саранта и Джоэля Барра. Они были близкими друзьями и проживали в одной квартире. В начале войны Барр и Сарант работали над созданием военных радаров в военной лаборатории в Нью-Джерси, однако в 1942 году Барр был уволен, когда военной контрразведке стало известно о его коммунистических убеждениях. Вскоре Барр поступил на службу в компанию «Вестерн Электрик», занимавшуюся разработкой радарных прицелов для бомбометания. Через некоторое время к Барру присоединился его друг Сарант. Его уволили вслед за Барром, но не за коммунистические убеждения, а за подрывную профсоюзную деятельность.