Вепрь

— Вот, держи. Это тебе Николай Петрович передал. От Громова, значит… — Алёна протяну ла ему распечатанную бутылку.

— Что это?

— Пиво.

— О-о-о!

«Жигулёвское». Утреннее. Четыре больших глотка, и полный аут в мягких подушках.

В следующий раз он проснулся около полудня. Повалялся несколько минут, прислушиваясь к себе, и заставил себя встать.

Спустя полчаса он уже сидел на кухне в халате, освеженный душем, выбритый и благоухающий туалетной водой, и, едва ли не мурлыкая, допивал остатки пива. Алена лепила вареники с черной смородиной, старательно намекая, что надо идти в магазин за молоком. Он делал вид, что намеков не понимает.

— Между прочим, — Алена тыльной стороной ладони убрала со лба волосы, оставив на нём мучную полоску. — К тебе приходил какой-то парень. Я его впервые видела. Передал для тебя какой-то пакет и сказал, что это от Рекса. Кто такой Рекс, Антон?

Пакет от Рекса? Это уже кое-что. Интересно, что у него могут быть за новости?

— Один мой знакомый. А где пакет?

Пакет лежал в прихожей, под зеркалом. Самый обычный почтовый конверт. Довольно толстый.

Антон вернулся на кухню, взял у Алены нож и вскрыл конверт. Внутри лежало несколько фотографий.

— Ой, кто это? — Забыв про вареники, любопытная Алена встала у Антона за спиной, приоткрыв рот.

С фотографии смотрела молодая девушка, довольно красивая и, судя по выражению лица, весьма самоуверенная. Снимок был сделан из машины, по всей видимости, самим Рексом. Девушка пристально вглядывалась куда-то поверх автомобиля. Правая рука протянута к дверце машины — очевидно, она только что вышла и захлопнула ее. На следующем фото — она же в профиль у парадных дверей большого особняка. Дом Круглова. Вероятно, снимки были сделаны в тот день, когда девушка объявилась в Городе.

Отчего у нее такое знакомое лицо? Не может быть, чтобы он с ней встречался — такие женщины не забываются…

— Ярослава Морозова, — невольно залюбовавшись, произнес Антон. — Славяна. Славянка… Ты знала Вепря, Алёна?

— Более-менее.

— Как ты считаешь, могла эта мадемуазель нравиться такому человеку, как наш Вепрь? Более того: смог бы он влюбиться в неё до такой степени, что пообещал жениться?

— Вепрь зря никому ничего не обещал.

— Да, я знаю. И всё-таки?

— Такая мадемуазель могла понравиться кому угодно. Да и ты бы не прочь с ней поворковать, по глазам вижу!

— Брось… Как по твоему мнению, кто она?

— В каком смысле?

— В смысле… ну… скажем, профессии?

Вытерев руки, Алёна взяла фотографии и уселась к Антону на колени. Долго разглядывала лицо, потом, отдав снимки мужу, вернулась к вареникам.

— И что? — спросил Антон.

— Если она не фотомодель, то манекенщица. А вообще такие девочки не работают. Думаю, она на содержании у какого-нибудь богатого бандюги.

— Хм, ладно, я учту твоё мнение.

Антон хотел идти одеваться, но последний взгляд на фотографию воскресил вдруг фрагменты вчерашней попойки в ресторане.

Вспомнилось захмелевшее лицо Машеньки Кругловой, за столик которой он подсел, уже будучи вдрызг пьяным. Поигрывая длинной сигаретой, она говорила:

— Вот так встреча! Тысячу лет тебя не видела, Антошка. Ну и пьяный же ты сегодня! А мы с подружками тоже решили сегодня напиться. Просто так, без всякого повода…

Подружки — это, надо полагать, Соня и та, третья…

Снова взяв фотографии, Антон принялся их рассматривать заново.

«Откуда у меня ощущение, что это лицо я уже видел?»

На мгновение призакрыв глаза, Антон попытался себе представить ее не на глянцевой бумаге, а живой женщиной в какой-нибудь привычной обстановке, но у него не получилось. Перед мысленным взором почему-то снова встала Машенька Круглова, строго говорившая ему:

— Антон, я никогда не видела тебя таким пьяным. К тому же ты неоригинален: все пьяные мужики хотят познакомиться с Сонькой, а те, кто уже знаком, пытаются затащить ее в постель.

— Клянусь, Сонечка, этого не будет! — говорил он, преодолевая плотный туман. — Дамы, я не насильник, я просто хочу пригласить вас за наш столик!

Он говорил что-то еще, но сгустившийся туман все поглотил окончательно.

Соня. Русалочка. Шершню чертовски повезло, и ему можно только позавидовать, когда он, вернувшись из солнечного Магадана, найдет, что его по-прежнему любит и ждет одна из красивейший девушек Города.

А между прочим, Шершень работал с Вепрем. И Винт был из той же компании. И убила его та же сволочь, что и Вампира.

Крыса. Кличка у него такая — Крыса. Он исчез, спрятался, где-нибудь в Арабских Эмиратах, но это его не спасет. Он смело может считать себя трупом. Смерть у него будет не такой легкой, как у Вампира, и перед ней он расскажет многое о многих…

— …слышишь меня? Ты уснул, что ли? Антон!

Он встрепенулся. Поставив перед ним тарелку с дымящимися варениками, Алена напряженно смотрела ему в глаза. Он ничего не мог понять.

— В дверь звонят, говорю! — наконец гаркнула она. — Сходи открой!

В прихожей тренькал звонок, и за дверью кто-то шумел.

— Тьфу, черт, задремал.

Антон завязал пояс халата и пошел открывать. Едва он приоткрыл дверь, как его оглушил истерический плач. На пороге стояла зарёванная соседка из квартиры напротив, тётя Валя Ковтун.