Вепсы. Очерки этнической истории и генезиса культуры

Группировка деревень относительно друг друга представлена гнездовым типом расселения, распространенным в вепсских погостах повсюду, без всякого изъятия. Формирование гнездового типа расселения своими истоками уходит, вероятно, к рубежу I и II тысячелетий н. э. и находится в зависимости от развития патронимальных отношений, о которых говорилось выше. Единство гнезда, судя по сопоставлению с этнографическим материалом, подчеркивается не только чисто топографической близостью входящих в него деревень, но и тем, что гнездо в целом имеет одно общее название наряду с наименованиями каждой деревни в отдельности. Важно отметить, что если отдельные деревни имеют подчас русские названия, то наименования гнезд почти всегда финно-угорские. Это — обобщенные названия, имеющие обычно патронимические окончания (в русских вариантах — ци, — чи, -ичи; ср.: Гонгиничи, Корбеничи, Ярославичи; в вепсских вариантах — la; cp.: Korvata, Noidala).

О формах поселений становится возможно говорить лишь с определенного времени, примерно с середины XVI в. До этого, как показывает имеющийся материал, в вепсских погостах, да и по всему Обонежью, основной «формой» поселения была однодворная или двухдворная деревня. Так, по данным «старого письма» в Веницком погосте на 109 деревень приходилось 115 дворов, в Койвушском — на 107 деревень 111 дворов, в Озерском — на 62 деревни 77 дворов, в Веницком — на 205 деревень 214 дворов, что дает в среднем 1.07 двора на деревню. Даже в XVII в. в писцовых книгах то и дело мелькают сообщения вроде такого: «И всего один двор крестьянской, а по писцовым книгам в той деревни то ж» (Немжинская волостка в Веницком погосте на Ояти). Позднее, конечно, имело место укрупнение деревень, но даже в первой половине XIX в. в Олонецкой губернии Д всех поселений составляли малодворные деревни, не насчитывавшие 10 дворов.

Планировка даже наиболее крупных поселений в древности, по-видимому, была беспорядочной. Такой характер застройки сохранялся и впоследствии; в некоторых местах это явление заметно и теперь. Различные правительственные меры, направленные на внедрение линейно-уличной планировки деревень, имели лишь незначительное влияние на практику вепсского деревенского строительства.

Жилые постройки документы именуют «хоромами». В передаче жития Кирилла Челмогорского сами «чудяне» называли свои жилища «домы наша». Нет сомнения в том, что как жилые, так и хозяйственные постройки в ту пору уже возводились по преимуществу приемами срубной техники. Точно указать эти приемы не представляется возможным, но, видимо, вепсы, как и другие народы европейского Севера, пользовались различными способами рубки «в угол с остатком», может быть, «в обло».

Основным типом жилища, надо полагать, была изба, топившаяся по-черному (must pert’). Чтобы иметь возможность судить о ее конструктивных особенностях, приходится сделать два допущения, состоящих в признании типологического единства или во всяком случае тесной типологической близости, во-первых, деревенских (крестьянских) и городских (посадских) жилищ и, во-вторых, жилищ ряда народов (русских, вепсов и южных карел) в пределах достаточно широкой географической зоны. Такое допущение открывает возможность привлечь некоторые данные с соседних территорий (Тихвин, Старая Ладога, Олонец), учитывая, разумеется, что в этом случае мы вынуждены оперировать не собственно вепсским материалом и, следовательно, наши суждения будут носить характер предварительной гипотезы, хотя возможность сопоставления с данными наших этнографических наблюдений вепсского, карельского и русского жилища в названной зоне несколько повышает вероятность ее истинности.v

В 1945 г. В. И. Равдоникасом в Старой Ладоге раскопана изба XVII в., почти квадратная в плане (4X4.6 м), с полом из толстых плах и с печью-каменкой, промазанной глиной, на приподнятом на столбиках опечье (рис. 13, 7; ср. 2). Изба ориентирована фасадом на север. Печь находилась в углу справа от входа. С запада изба имела небольшую пристройку (вряд ли это были сени, так как вход в избу, судя по остаткам крыльца, вел прямо снаружи).

Сходные по типу двухкамерные жилые постройки зафиксированы на плане Тихвинского посада 1676 г. Здесь имеется возможность проследить вертикальное развитие сруба (рис. 13, 3–6, 8). Хорошо видно, что углы изб срублены «с остатком». На фасадах прорублено одно или три волоковых окошка. Крыши тесовые. Пристройки при избах получают дальнейшее развитие: они значительно больше, чем у ладожской избы. Проясняется и их назначение: это — объединенные в едином строительном комплексе с избою крытые дворы, предназначенные для содержания скота, сена и т. п.