Верь только мне (СИ)

А отец справлялся со мной. Тоже как мог. Унизительных затрещин, угроз вышвырнуть на улицу и морального гнобления вполне хватало моей неокрепшей подростковой психике, чтобы окончательно подавить волю.

Потом был период послушания. Даже в прошлом году после инцидента с профессором мне удалось пережить гнев отца без оплеух. Потому что я повиновался и не перечил. Спускал ему колкости в сторону мамы. А свою злость вымещал за пределами дома, нападая на других.

Фак, Макс прав, я просто копия своего отца….

Даже сейчас в двадцать три меня кроет от его жалкой пощечины так, что слова застревают в горле.

Наши физические силы нельзя сравнивать, я больше не тонкий подросток, и давно мог разгромить его так, что он бы не собрал костей. Но это мой отец. Я рос под его гнетом, и неповиновение жестоко наказывалось.

К нам вбегает обеспокоенный Федор, но и он не решается нас разнимать. Просто мельтешит вокруг, булькая губами.

— Ты не расслышал вопроса? — его кулак сжимается, сильнее натягивая одежду на моей шее.

Вижу, как его взгляд цепляется за звенья цепочки под моей футболкой, и как красноречиво меняется его лицо, видя это упоминание о маме. И на этот раз я не планирую терпеть этот пиздец.

Вспоминаю, как дышать. Перехватываю его запястье: —Это ты не расслышал! — распрямляюсь, и делаю шаг на него, отталкиваясь от стены, с силой сжимая его руку. — Еще раз приблизишься ко мне — размажу и глазом не моргну.

Губы отца искривляются от негодования. Еще бы, попробуй дернись! Я машина, очень сильная машина. Возможно, меня может разнести мой учитель Ахмад, но не какой-то другой мужик, уж тем более не мой жалкий старик, который ничего тяжелее пресс-папье в руках не держал.

— Как ты смеешь, сучонок? — скрипя от злости зубами выдает отец.

— Считай это уроком уважения, — с силой отпихиваю отца от себя.

Хватаю рюкзак с пола и уношу ноги из этого дома прочь. Надо успеть на ночевку в универ, пока не поздно, и охранники не шерстят коридоры.

Заплаканный маленький Вилли внутри меня, который все эти годы лежал калачиком на полу у кровати с разбитой губой, наконец-то приподнимается и садится, вытирая свои детские слезы.

Потирая щеку, набираю такси, сегодня могу себе позволить.

Глава 14. Виолетта

Постепенно темнеет. Рулю назад к универу и очень надеюсь, что это загадочное празднество уже рассосалась, и я просто отнесу ключи охранникам. Тащу с собой замок с комплектом ключей, лишь бы от меня отстали на проходной.

В конце дня чувствую себя, мягко говоря, оплеванной. Сегодня меня радует только то, что я смогла найти классный подарок Кирюхе.

Он очень хотел дрон для съемок, но я же знаю, что он сам не раскошелится на вещи «второй необходимости», так что я решила порадовать его. Я уже даже красиво упаковала в черную бумагу с золотой лентой. Да, придется немного ужаться в расходах в ближайшее время, но я не особо прихотлива.

Оставляю машину на практически пустой парковке, забираю пакеты с собой, и топаю к парадному входу.

Самой обаятельной улыбкой приветствую вечернего сменщика на вахте: —Я поднимусь в аудиторию ненадолго, мне нужно вещи оставить, — на всякий случай сообщаю, прикладывая пропуск к турникету.

Ни разу не была здесь так поздно. В здании царит полная тишина за исключением пары дальних аудиторий, где заканчиваются факультативы.

Захожу в свою аудиторию. Странно, что их не запирают на ночь. Смысл требовать с меня закрывать подсобку, если все остается на распашку? Но таковы правила, видимо.

Расстроенно выдыхаю. Наверное, это удел всех новичков: не понимать, что происходит и пытаться встроиться в чужую отлаженную систему, которая жует-жует, да выплевывает тебя.

Хочется снова в универ в качестве студента. Пиши, читай, выступай на конференциях пару раз в год, и будет тебе счастье.

Ничего, Виолетта, это просто первый месяц. Соберись и не ной! Успокаиваю себя внутренне. Давай хотя бы попробуем установить этот замок, и поедем домой.

Толкаю дверь в подсобку. Она заперта. Что?

Толкаю снова. Ничего.

Я в ярости! Опять закрыто! Что за пристанище все нашли в моем кабинете!

Стучу кулаком в подсобку: —Открывайте, немедленно!

Тишина. Ни дыхания, ни шагов, ничего.

— Я считаю до пяти! И буду вызывать охранников. Быстро на выход!

В подсобке тихо. Безуспешно пробую открыть снова.

— Одииииин, дваа…, — пока считаю в моей голове проносятся тревожные мысли.

Ведь я одна поздним вечером в большом здании пытаюсь как омоновец выкурить из укрытия нарушителей. Не слишком ли отчаянно?

Слышу за дверью движение и скрежет ножек моего стола по полу. А что, если там толпа… или…

Фишер?

— Не надо охранников, — дверь мне открывает взъерошенное чудо.

Теряю дар речи. Какого лешего он здесь забыл?

— Вы… что Вы тут делаете? — дрожащими руками отодвигаю студента, заслонившего собой весь проход.

Не дай бог он снова что-то натворил! Он же обещал уничтожить меня за кулон, не так ли? Просовываюсь в подсобку, ожидая увидеть пол в осколках, или разорванные документы, или пылающий диван….

Замираю, оглядывая стеллажи. Закусываю губу.