Вера и личность в меняющемся обществе. Автобиографика и православие в России конца XVII – начала XX века

Некоторая часть церковных летописей была опубликована еще в конце ХIХ – начале ХХ века[578]. Первые обобщенные наблюдения и библиография публикаций церковно-приходских летописей принадлежат профессору Киевского университета В. С. Иконникову[579]. В дальнейшем интерес к летописям возрос в связи с краеведческими разысканиями 1920‐х годов[580], а в 1970‐х годах летописи привлекают к исследованию аграрной истории[581]. В 1989 году полоса молчания о церковных летописях была прервана С. О. Шмидтом[582], который, в отличие от предшествующей традиции, использовавшей данные летописей как иллюстративный материал, стал рассматривать их с точки зрения источниковедения. В начале ХХI века интерес к изучению летописей существенно возрастает, объединяя источниковедов, церковных историков и краеведов[583]. Некоторые церковные летописи продолжали храниться при храмах: долгое время существовал, например, архив при церкви села Большие Всегодичи Ковровского уезда Владимирской губернии, из которого автору статьи удалось получить фрагмент церковной летописи. Другие исторические материалы оказались в архивах (более семидесяти летописей находится в хранилищах Вологодской, одиннадцать списков известно в архиве Волгоградской области, ряд летописей находится в хранилищах Ульяновской, Самарской и Ростовской областей), историко-художественных музеях (Егорьевском, Муромском, Юрьево-Польском). Полностью сохранившийся массив летописей до сих пор не выявлен.

Между тем церковно-приходское летописание начиная с 1860‐х годов – времени значительных перемен в российской действительности, затронувших и жизнь Церкви, – становится постоянным и весьма действенным способом коммуникации между приходом, его настоятелем и высшим духовным руководством.

Приходские летописи. Пролегомены

На происхождение подобной формы ведения погодных записей в историографии существовало две точки зрения, одна из которых связывала выбор их формы с исторической традицией летописания. Кропотливый труд ежегодного изложения не только выдающихся, но и повседневных событий местной истории заметила и оценила в свое время императрица Екатерина II. К ее удивлению, в летописи, принадлежащей архиерейскому дому Астраханской епархии, «оказались прибавления, относящиеся к обстоятельствам, в недавние времена происходившим. И хотя ей нужны были русские летописи, относящиеся к древности, однако ей приятно, что есть в духовном звании люди, трудящиеся в продолжении российской истории записками своими». Позднее на основании доклада обер-прокурора А. И. Мусина-Пушкина Святейший синод выразил высочайшее благоволение Астраханской епархии, а «во все остальные посланы были распоряжения с поощрениями способных к таким летописям людей, особливо из ученых, дабы они не оставляли упражняться в замечаниях случающихся достопамятностей, потребных в продолжении истории Отечества своего, дабы из сего и в будущие времена могла последовать подобная от древних летописцев польза»[584].

Однако екатерининские распоряжения или не были получены на местах, или игнорировались. Архиепископ Филарет (Гумилевский), проявлявший особую заботу о продолжении местного летописания, писал А. В. Горскому из Харькова: «…Около двух месяцев употребил я на обзор епархии. Одним из первых дел моих по приезде в Харьков было то, что предписал я окружно всем священникам завесть тетради для записывания и описания дел и случаев местной церкви. В душе есть желание составить описание Харьковской епархии. Думаю, что это будет замечательная картина не без интереса для всех и особенно для друзей Церкви Русской. Жаль, что доселе решительно ни в одном месте не было ни одной строчки. Что делать? Здешний край имеет свою историю, со своими красками и штрихами»[585].