Вера и Мера

Иными словами, не обуздай носителя кулаческой психологии жесткими средствами, он развернет свою активность и будет стремиться возвыситься, унижая других. Кулаческий масштаб и образ мышления — еще более мелкий чем удельно-княжеский, и потому еще более безогляно алчный. В 1917 — 1918 гг., когда исчез абсолютизм монархии, царившие в деревне кулаческие нравы оказались на свободе на основе принципа: полиции нет — всё дозволено, насколько силы позволяют. Эту активность пытались канализировать в ходе гражданской войны и белые, и красные вожди: но красным это удалось сделать более эффективно, вследствие чего они и победили. Дальнейшее развитие России как цивилизации требовало защиты государственного управления от кулаческой психологии. И нравится это или нет, но только благодаря тому, что государство не оказало поддержки кулачеству, как то предлагал Н.И.Бухарин, СССР смог подготовиться и выстоять в Великой Отечественной войне.

Кулак действительно способен быть хорошим хозяином в своем частном хозяйстве, но государственные проблемы не вмещаются в его мелочный кругозор, и он не способен понять, что на этом уровне необходима забота обо всем населении страны на несколько поколений вперед, а не только о сиюминутных интересах своего клана. Кулаку можно дать сколь угодно высокое образование, он может расталкивая всех подняться до вершин государственной власти, но как был мелким мироедом, так и останется им, пока не освободится от своей кулацкой психиологии. Что получится, если кулачество, не обладающее глобальным или хотя бы общегосударственным масштабом мышления придет к государственной власти? — А то, что мы видим вокруг после 1985 г.: М.С.Горбачев, Б.Н.Ельцин и многие чиновники рангом помельче — выходцы из семей, которые в эпоху сталинизма квалифицировались как кулацкие. Но не следует валить все персонально на М.С.Горбачева и Б.Н.Ельцина. Необходимо вспомнить и тех, кто в поговорке начала перестройки: «куй железо, пока Гобрбачев», — не видел общенародной беды и угрозы, поскольку в ней выражались те же самые кулаческие нравы. Проблема не в происхождении, а в психологии, в масштабе и образе мышления не только “вождей”, но и всего остального общества [105].

Но вопросами “культурного строительства” в народе до 1917 г. занимались Церковь и “элита”, которые требовали одного: рабской покорности очередной власти, провозгласившей себя «милостью Божией» легитимной и покрывшей цареубийство [106], но не учили тому, что каждый человек по Божьему предопределению должен быть наместником Бога на Земле и нести свою долю глобальной ответственности и заботы, помогая в этом другим. Потом эстафету культурного строительства переняла партия, которая после устранения И.В.Сталина тоже учила не глобальной ответственности и заботе, а покорности, но не персонально кому-либо, а идеологии, которой корпорация рабовладельцев решила отгородиться от стада рабов.

Теперь Церковь, похоже, снова намервается заступить на тяжкую вахту культурного строительства.Однако кроме россказней со ссылками на пророчества-программы, подобные авелевскому, цитат из трудов богословов, устраняющих из жизни однозначные по смыслу заповеди Божии “преданиями старцев”, православие за душой после 70 лет Советской власти ничего не имеет, хотя 70 лет — куда как большой срок, чтобы одуматься и переосмыслить собственное прошлое и намерения на будущее. Иерархия по-прежнему хочет возвеличить себя на Земле в доктрине “Россия — третий Рим [107]” с монопольно глобальными властными притязаниями и для этого живет на основе мифа об истории, отрекшись от труда понять, какой же действительно была история человечества в единстве религиозного и внутрисоциального потоков фактов и случаев — мощных мгновенных орудий Провидения. Примером тому завершение беседы игумена Алексия и экс-генерала А.М.Макашова, опубликованной в “Завтра”, № 2, 1999 г. под заглавием “Монах и воин”:

«Игумен АЛЕКСИЙ. Трудно спорить, что без сильной, волевой власти наше государство просто не выживет. Это — необходимое условие возрождение России. Необходимое, но недостаточное. Ведь сам по себе национализм таит немало опасностей. Главная из них — опасность фашизации русского национального движения. Думаю, что наши враги дорого дали бы за то, чтобы мы пошли этим гибельным путем.

Впрочем, некоторые попытки направить огромную энергию русского национального возрождения в этом направлении уже делались. Так, например, православные с тревогой наблюдают за попытками привить нашему национальному чувству вирус “славянского язычества” и оккультизма — этих религиозных основ фашизма.