Вера и террор. Подлинная история "Чёрных драконов" [СИ]

Кэно взял нож из его руки и выставил кулаки перед грудью. Он ловил внимательным взглядом каждое движение Клыка, пытаясь перенять какую-нибудь долю его опыта, не ударить в грязь лицом. К его удивлению мужчина не стал в боевую стойку — он стоял спокойно и расслабленно, раскинув руки в стороны, и перебрасывал в правой руке нож, будто игрался им, как ни в чем не бывало. Кэно выбросил руку вперед легко и неуверенно, боясь нанести вред противнику, но его рука была мгновенно перехвачена. Клык стиснул пальцы с небывалой силой, в мышцах Кэно нарастала боль, холодное лезвие всей длиной легло на его шею. Каменное лицо Рейнджера не дрогнуло — он отпустил парня и снова отошел, начиная новый бой. «Да уж, был бы это реальный бой — меня бы уже зарезали», — тревожно сообразил Кэно и попытался сосредоточить все усилия. Морихей наблюдал за испытанием с содроганием сердца и то и дело вытирал со лба пот, взгляд японца исподлобья следил за пляской сияющих клинков, острых, как лезвие бритвы. Здесь неверное движение могло стать роковым, и он очень надеялся на опыт, расчет и холодный разум Клыка.

Кэно попытался ударить Клыка по правой руке, но тот мастерски заблокировал удар. Кэно бросился на него еще раз, но и эта атака была отражена и в тот же момент Рейнджер замахнулся ножом на него. Кэно инстинктивно попытался перехватить его руку, хотя и понимал, что силы на это ему не хватит. Клык позволил ему сделать это, но зато нанес ему мощнейший удар ногой по колену. Естественно, удар легко свалил его с ног, он упал и выронил нож, когда ушиб локоть о пол, и боль прострелила руку от локтя и до кончиков пальцев. Клык молниеносно поставил ногу ему на шею так, что парень почувствовал под челюстью тупую боль и холод стальной набойки.

— Я снес бы тебе голову сейчас, — отметил мужчина. — Вставай. Еще раз.

В этот раз Клык занял боевую позицию, выставив руки перед собой, а клинок ножа прижимаю к предплечью. Нож лег на его руку легко и плавно, точно вдоль локтевой и лучевой кости, как будто был продолжением руки Рейнджера. Кэно попытался занять ту же стойку. «И у этой позиции должны быть недостатки», — сообразил он, и тут же Клык продемонстрировал ему, какие именно — полоснул ножом по правой ноге. Кэно ударил рукой по гарде ножа, и это спасло его — лезвие только вспороло штанину. Он бросился вперед и хотел вонзить клинок между ребер противника, но его опять остановил страх — на самом деле этот человек не был врагом. Воспользовавшись этим замешательством, мужчина развернулся и схватил парня за горло.

— Стоп! Вот! Ты увернулся и попробовал ударить в незащищенную точку. Это уже ближе к истине.

Он отпустил Кэно. Тот с трудом удержался на ногах, переводя дух. Никогда в жизни его сердце не колотилось так сильно. Может, потому, что еще ни разу ему не приходилось по-настоящему сражаться за свою жизнь.

— Что ж, неплохо… — сделал вывод Клык. — Как для обывателя. Ты действуешь инстинктивно, и твои инстинкты тебя не подводят. Но слишком много лишних, ненужных движений, тем более что ты вкладываешь всю силу в удар, не рассчитываешь его. Я бы не сказал, что тебе не хватает меткости, наоборот. Но ты должен предугадывать действия противника. Ты бьешь необдуманно. Ты просто вцепился в рукоять ножа и пытаешься ударить как можно сильнее. А здесь не нужна грубая сила. Нужна ловкость, внимание и расчет. И еще. Запомни раз и навсегда: нож должен быть одушевленным предметом в твоих руках.

Кэно напряженно переводил дыхание. Эти слова поистине заинтриговали его. Казалось, ему начинала нравиться жизнь.

Пока он раздумывал над произошедшим, Рейнджер схватил его руку, заломил за спину и приставил клинок к горлу.

— Я все понял уже давно. Я следил за тобой, — заговорил шепотом Клык, с каждым словом сильнее прижимая лезвие к шее Кэно. — Зачем ты врешь?

— Ч-что? — заикаясь от страха, пробормотал Кэно.

— Все ты помнишь о своем прошлом, только врешь! Я это на нюх чую! Врешь… Какой тебе резон?

Кэно не мог произнести ни слова. Чувствуя его страх, Клык убрал нож от его горла. Кэно отпрыгнул назад, потирая вывихнутую руку, которая ужасно ныла.

— Ты псих! — заорал он. — На какой хрен нож доставать?! Да я чуть штаны не намочил…

— Не намочил же — вот и хорошо, — черство проговорил Клык. — Отвечай на вопрос.

Кэно опустил голову и закрыл глаза.

— Так мне проще, — прошептал он, будто умоляя Клыка закончить этот допрос. — Я хочу новую жизнь начать.

— Отречься от всего, что было? — с укоризной спросил мужчина.

— А как еще мне поступить? — Кэно устало присел на корточки, уставившись в пол, и заговорил честно: — Я сын серийного убийцы, а мать умерла от наркоты. С пяти лет обычный беспризорник и вор. Совсем обычный, если не считать того, что я убил своего отца. И ты хочешь, чтобы я всем это рассказал? — он перешел на крик, дикие глаза налились кровью: — Да я проклинаю свое прошлое и своих предков!

Клык схватил его за плечо.

— Кем бы они ни были, они тебе жизнь дали! — продиктовал он.