Вера, мышонок и другие

— Да. Ей придётся там довольно тяжело, и ко всему прочему, к ней будет приставать сын хозяйки. Но один пожилой сеньор, владелец цветочного магазина, заменит Вере отца, будет поддерживать её, и она захочет добиться торжества справедливости. Я собираюсь писать диалоги так, чтобы они не были слишком глупыми и наигранными. Также я намерен раскрыть зрителю глаза на застарелый антагонизм классов в нашей стране… Впрочем, я уже говорил об этом.

— Вот молодец, — похвалила его Рамона и пододвинула ему тарелку с пирожками, предлагая награду за хорошее поведение по привычке, полученной вследствие работы с животными.

— А почему актрисы иногда принимали какие-то преувеличенно картинные позы? — поинтересовался Мерлин.

— В сериале местами будет использоваться стилистика немого кино, возможно даже, что некоторые сцены будут чёрно-белыми. Это нужно для создания более резкого контраста в повествовании, и послужит той цели, о которой я сказал выше.

Мерлин поинтересовался у Веры, понравилось ли ей на съёмках?

— О да! Я никогда ничего подобного не видела. Правда, наша домоправительница совсем не такая, но ведь и теленовелла не про меня. Из-за имени главной героини и оттого что часть её истории взята у меня, я восприняла всё это более лично, чем следовало.

— Сериал хоть и не совсем о тебе, но отчасти и о тебе, к тому же, ты его причина.

— Да… Вы ведь завтра все уезжаете? — спросила Вера.

— Уезжаем. Но я надеюсь вернуться в следующем году, чтобы поступить в университет. Я уже посещал его, и мне всё понравилось, жалко только, что с профессором Монтойей такое случилось, ведь я надеялся послушать его лекции.

Мерлин уже знал об экстравагантных похождениях того человека, книгами которого он зачитывался в детстве.

— И с вами со всеми, мы подружились. Мы можем поддерживать связь?

— Мы можем, я не против, — согласилась Вера, и все присутствующие обменялись номерами телефонов, заодно договорившись, каким способом будут продолжать общение.

Дамиан, вспоминая об увиденном на съёмочной площадке, разошёлся не на шутку, громогласно обсуждая понравившиеся ему моменты, и Фелисидад подумала, что нужно уходить, пока на них не стали смотреть косо. Но Леонардо в любом случае уже было пора, так что все попрощались и, оставив Рамону с Леонардо, вышли на улицу, где поговорив ещё с полчасика, тоже разошлись, так как уезжающим нужно было успеть собраться в обратную дорогу.

Глава 8

Дома Веру ждали приятные известия: сеньора Мендес сообщила ей, что дело с Вериным домом оказалось легко разрешимым. Молодой сотрудник детективного агентства выяснил, что в определении прав на наследование дома было допущено множество грубых нарушений закона. Видимо, расчёт был на Верину неопытность и беспомощность в состоянии подавленности вследствие потери последнего близкого родственника. Сотрудник уже побывал в полиции, и теперь людей, присвоивших её дом, ожидают крупные неприятности. К счастью, они ещё не успели его продать. В ближайшее время — точнее скажет этот сотрудник, Вере нужно будет вернуться в Три Енота для улаживания формальностей.

Возвратившись в свою комнату, Вера ещё толком не осознав предстоящих изменений, позвонила отцу и Марисоли. Пока она говорила, стоя возле стола, то успела заметить, что теперь Мигель частенько спит на лапах Вомбата или Кенгуру, пока её нет.

Она сходила на кухню и принесла оттуда гору тёртой моркови и нарезанных яблок для мышонка. После прилегла и дочитала последние двадцать страниц «Замка», подумав: «Можно назвать символичным окончание злоключений Эмилии и моих в один день». Хотя ничего-то дурного с Верой в Санта-Эсмеральде не случалось, а скорее даже наоборот, но всё же отнятое у неё, как выяснилось обманом, материальное вместилище всего, что связано с детством, отрочеством, мамой, дедушкой и Жукой, сам факт того, что кто-то может неожиданно прийти и забрать, уменьшали в ней уверенность в подлинности и долговечности того, что она нашла здесь.

«Вдруг это тоже исчезнет по чьей-то злой воле? Хотя, наверное, не очень-то и злой, а просто хитрой, глупой, и жадной. И ничего я сделать не смогу».

Вот и Марисоль скоро уезжает, хотя с ней-то всё получается как нельзя лучше, ведь она, рассказав родителям о том, как ей нравится работать в зоопарке, и обо всём остальном хорошем в Санта-Эсмеральде, договорилась с ними, что будет жить месяц дома, потом месяц — в Санта-Эсмеральде, и так далее. В зоопарке согласились с таким графиком работы, и сеньора Эрнандес обещала не искать других жильцов, вернее, её и упрашивать не надо было, так как сеньора Эрнандес очень не хотела, чтобы Марисоль уехала.

«Ладно, Марисоли не будет всего месяц. Наверное, и мне нужно подгадать так, чтобы вернуться вместе с ней в родной город. А что делать с домом?».

Хоть Вера и очень желала вернуться в него, но и здесь многое удерживало. Может быть, пустить туда пожить каких-нибудь хороших людей на время? Неважно, сколько будут платить, лишь бы присматривали за ним. Но, кажется, я бегу впереди паровоза — рано ещё об этом думать».