Вербариум

– Нахожу правильные соответствия между словами. Если смыслов несколько – то соответствия для каждого смысла. И предлагаю. Если бы врал – меня бы уничтожили.

Мы не сразу поняли, что за соответствия и смыслы. Мы попросили его привести примеры, и тогда только до нас дошло.

– Так ты демон-переводчик, что ли? – спросил Муха.

– Да, можно назвать и так.

– И с какого на какой?

– Со всех на все.

И мы поняли, что нашли настоящий клад.

То, что чёрный столбик – демон, как-то сразу стало незначительным. Какое добро, какое зло, когда перед нами – универсальный переводчик, если только чёрный столбик не врёт.

– Так, орлы. Надо подумать, – сказал Дед. – Переводчиков в Инете навалом…

– Они тебе напереведут! – сразу развеселился Муха, которому постоянно приходится осваивать английские тексты, так что ляпы электронных переводчиков – его любимое развлечение. – Надо проверить! Дед, что тут у тебя на английском?

– Вот, – Дед вытащил из-под журналов мануал для мобилки.

– Я симбионт. С книгой обращаться не умею, – сообщил столбик.

– А что ты умеешь? – спросил Муха.

– Срастаюсь с носителем и воспринимаю текст вместе с ним. Меня выводили для работы с устным текстом, я симбионт-аудиал, но могу и с письменным, я самообучающийся симбионт.

– Мне это не нравится, – сказал я. – Совершенно не нравится. Я не хочу, чтобы со мной кто-то срастался.

– Да тебе это и не нужно, – успокоил Дед. – Вот Мухе – другое дело. Или Наташке.

– Ты Наташку не трогай! – выпалил Муха. – Наташка тут ни при чём!

– Да ладно тебе! – хором ответили мы.

Муху угораздило влюбиться в тётку, которая старше его на десять лет. Он этой Наташке совершенно не нужен, но она иногда ходит с ним в кафе или просто погулять. По образованию она педагог, но кто в здравом уме и твёрдой памяти сейчас добровольно идёт работать в школу? Да ещё в русскую школу? Она сразу устроилась в бюро переводов. Кроме того, она работает на «Сюрприз». Это заработок нерегулярный и непредсказуемый, но если вдруг есть хороший заказ – то Наташка всё откладывает и берётся за спицы с крючком. Как-то она срочно связала свитер слонового размера с логотипом фирмы – так получила за работу триста евро. Правда, трое суток спала по четыре часа и потом сутки отсыпалась. Ей часто заказывают шубы для чайников, на такую шубу уходит вечер работы, а платят двадцать евро. Чайник в шубе – это прикольно. А ещё однажды она вязала пинетки для дядьки с ножкой сорок шестого размера. Настоящие голубенькие пинетки с фестончиками и помпончиками, Муха говорил: увидел – ржал минут пять как ненормальный.

– Попробуйте меня, – попросил столбик. – Зла не будет. В меня не встроены категории добра и зла. Только фильтр на лингвистическом уровне. Вы видели словари? Я – словарь. Больше ни на что не годен.

– Тогда скажи – кто и с какой целью тебя вывел, – потребовал Дед. – Муха, чеши к бабке. Помнишь, ты говорил, у неё весь год крещенская вода стоит? Неси сюда бутылку.

Муха живёт через дом от Деда. Ему туда и обратно – пять минут.

– Полетел! – сказал Муха и выскочил из комнаты.

– Так, младшего вывели из-под огня, – Дед вроде и пошутил, но как-то не слишком весело. – Гость, ты тоже бы хоть на лестницу вышел. Я докопаюсь, что это за нечистая сила…

– Так соврёт!

– У меня нет категории искажения. Я – симбионт для конкретной цели. Искажения смысла никому не нужно, – почему-то чёрный столбик избегал слова «ложь», и мы с Дедом одновременно уловили это, потому и переглянулись.

– Кто тебя вывел? – Дед повторил вопрос, причём очень строго.

– Их было много.

– Как их звали?

– У них нет имён. Они не используют слова для имён.

– Хорошо. Как они обращаются друг к другу?

Дед думал, что поставил вопрос правильно. Как же!

– Братец, соратник, морда, харя, рыло, пакостник, черныш, хвостяра, лапчатый… – забубнил столбик.

– Тихо! Им нужны имена?

– Имена-слова – не нужны.

– Что у них вместо слов?

– Не знаю.

Дед задумался.

– Может, Вельзевул? Астарот? Асмодей? – с надеждой спросил он.

– Вельзевул – Бааль-Зевув, «повелитель мух», иврит, – сразу доложил столбик. – Астарот – Ашторет, «толпы, собрания», иврит. Асмодей – Ашмедай…

– Тихо. Понял.

– Вы меня используете не по назначению. Я демон-симбионт, – напомнил чёрный столбик.

– У тебя тоже нет имени?

– Не требуется.

– Зачем ты понадобился? – Дед был настойчив, как будто почуял хорошую добычу. Это с ним случалось – только из-за его упрямства мы однажды полдня вскрывали дымоход и нашли-таки банку с серебряными монетами.

– Для передачи смыслов.

– Опять смыслы! – не выдержал я. – Стой, Дед! Не «зачем», а «почему»!

– Точно! Мыслишь! – похвалил дед. – Ну так почему ты понадобился?

– Потому что новые языки появились, количество символов и смыслов увеличилось тысячекратно…

– Дед, это он про вавилонское столпотворение! – догадался я. – Похоже, там не только люди перестали понимать друг друга, но и эти, не к ночи будь помянуты.

– Только люди. Стало невозможно понять людей, – поправил чёрный столбик. – Их настигло проклятье. Разрозненность языков – проклятье.

– Да уж, – согласился я и хотел поведать чёрному столбику, что по этому поводу творится в Латтонии, но не удалось.