Читаем Вергилиева Энеида, вывороченная наизнанку полностью

Вергилиева Энеида, вывороченная наизнанку

Дидоны тлело всё сердечкоЕнеем больно непутем;И каждое его словечкоКак будет врезывалось в нёмВсю ночь о нем лишь помышлялаИз памяти не выпускала,Не могши вовсе глаз сомкнуть.В постелю легши лишь металась;Как угорелая бросалась,И не могла никак заснуть. На все бока она вертелась,Лежала будто на иглах;И чуть от вздохов не надселасьВ любовных мучась хлопотах;Кусала ногти, грызла губы;Едва от скрежета все зубыНе стерла вплоть и с корнем вон.Все люди крепким сном храпели;А от Дидониной постелиОдин был только слышен стон. С бессонницей боряся в схваткуВся выбилась из сил совсем;И разум подхватя в охапкуЗарылася в уме своемНе дотыкаясь до рассудка.Знать страсть любовная не шутка,И с ней накладно нам шутить;В нас входит вдруг она пудами,Выходит вон золотниками;Нельзя ее вдруг с шеи сжить. Так точно мучилась ДидонаВ постеле всю ту темну ночь;От вздохов, бреда, слез и стонаПришло уж ей совсем не в мочь;О чем бы мнить ни начинала,Везде Енея там встречала;Вертелся он в ее глазах,И не давал никак покою;Не знала делать что с собою,Томилась бедная в тосках. Потом как сильно одолелаЕе кручина такова,И не на шутку ослабелаТа горемычная вдова;Не зная с горя где деваться,И чем от грусти избавляться,И что тогда начать с собой,Поукоротать чем-то время,Пооблегчить свое зло бремя;Послала за своей сестрой. Сестра ее была не промахИ девка в самой уж поре;На посиделках, в хороводах,Из всех девиц при том двореСобой как гоголь отличалась;Ни в чем никак не ошибалась,Глядела в оба без очков;О всем уж смыслила подробно:Когда, где, что и как удобно;Напрасно не теряла слов. Ко времени шутить умела,Умела также и молчать;И совесть чистую имела,Напрасно не любила лгать;Не занималась пустяками,Не тешила себя словами,Но самым делом напрямик;Была ко всем щедролюбива,Без гордости и не брезгливаТаков был разум в ней велик. Дидона только лишь узрела,Вошла ее сестра что к ней,Всем девкам выдти вон велелаИз спальной комнаты своей.Потом немножко оробела,И глядя на сестру краснела,Не зная как с ней речь начать;Как ей изобразить всю скуку,И описать жестоку мук;И что ей про себя сказать? «Поди ко мне сюда, сестрица!«И сядь поближе на кровать;«Была для всех ты мастерица«Советы в нужде подавать.«За тем послала за тобою;«Чтоб всё сказать, как я тоскою«Промучилась всю ночь одна;«Во всю я ночь протосковала,«Ресниц ни мало не смыкала,«И не видала вовсе сна. «Уйми мою тоску-кручину,«И в сильном горе помоги;«Скажи мне слез моих причину«По правде всей и не солги.«Скажи: какая бы причина,«Что мне приезжий тот детина«Всегда мерещится в глазах?«Никак из мыслей не выходит,«Весь ум мой за собою водит,«И топит все глаза в слезах?«Забыть нельзя ни на минуту,«Как он красив и свеж собой,«Надеюсь на тебя, Анюту,«Что ты не дашь в тоске мне злой«Себя тем попусту тревожить,«Без пользы горести лишь множить«Томясь и так в моем вдовстве,«И так без мужа рок мой слезен…«Не будет ли Еней полезен«В моем несчастном сиротстве?«Ах! Если бы я прежде знала,«Случиться может что со мной,«То на себя б не налагала«В своем вдовстве обет такой:«Чтоб моему усопшу другу,«Любезнейшему мне супругу«До самой смерти верной быть:«Никем на свете не прельщаться«И ни на час не покушаться,«Чтобы кого мне полюбить. «Теперь же вижу очень ясно,«Что в слове мне не устоять;«Клялася видно я напрасно,«И клятвы той мне не сдержать.«Колико человеки слабы!«А наши сестры, девки, бабы,«Слабее их в сто крат еще;«Никак не можем воздержаться,«Чтобы скрепяся не влюбляться,«И не страдать в любви вотще.«Любезному когда Сихею«Последний долг я отдала,«И с царской пышностью всею«Оплакав слезно погребла,«То в мыслях твердо положила,«Любви что никакая сила«Меня во власть не покорит«Что буду с нею драться смело;«И сердце вдовье затвердело«Никем на век не возгорит.«Но слишком мало разумела«Тогда я бренность наших сил;«И вовсе не предусмотрела,«Чтоб мог кто сделаться мне мил.«Но так и быть; хоть проступилась«Теперь Дидона и влюбилась,«Но сердце твердо сохранит,«И в слабость ни на час не вдастся;«Хоть с жизнию должна расстаться«Но мужу век не изменит».За сими страстными словамиВыскакивал за вздохом вздох;Покрылося лицо слезами;Кричала только: ох, да ох!С тоски сидеть в ней сил не стало,И ничего уже ни малоНе взвидела перед собой;Стремглав на ложе повалилась,В подушки головой зарыласьВ тоске страдая таковой.Вот какова была ДидонаТроянским щеголем вспалясь;От горьких слез и тяжка стонаНа тот чуть свет не убралась.Болезнью такой своеюСестру сидящу вместе с неюЗаставила с собой тужить.Тронулась Аннушка сестрою;И слезы с глаз сотря рукоюТак начала ей говорить:«Безмозгла дура зла кручина;«А кто и тужит, тот дурак.«Подумай-ка: что за причина«Тебе тужить напрасно так?«Слезами горя не убавишь;«Но только больше лишь прибавишь«Себе на шею злой тоски.«О чем напрасно так вздурилась?«Нет нужды, что тебе вцепилась«Теперь любовишка в виски«На что томить себя напрасно«И тосковать по пустякам;«Облизываясь ежечасно«Себя лишь гладить по усам,«Не лучше ли как умудриться,«Чтоб чем тоски такой лишиться,«И мыкать горе перестать?«Постой! раскину я костями,«И разведу тотчас бобами,«Чтоб участь всю твою узнать».Дидоны Аннушка сестрицаЛюбила бедным помогать:При том на карты мастерицаБыла великая гадать;Сводить мужей могла с женами,Знакомить девок с молодцами,Давать невестам женихов;Умела сватать и знакомить,И познакомивши поссорить:На все был ум ее готов.«3абудь о том, что обещалась«Быть верной мужу твоему;«Ты вечно с ним уже рассталась,«И не принадлежишь ему;«Тобой теперь он не владеет,«То права вовсе не имеет«На верность брачную твою.«Не бойся ты того обета;«Не будет из подземна света«Он упрекать жену свою.«Клялася ты ему живому,«Как он еще не умирал;«И к обещанью таковому«Тебя никто не принуждал.«Ты слово в том свое сдержала,«И никогда не надевала«Оленей шапки на него;«Невредным лоб его остался,«Ни на волос не прибавлялся«Во всю супружню жизнь его.«Теперь же нет его на свете;«То время с кем тебе делить?«Неужто в глупом том обете«Себя должна ты уморить?«Зачем он жизнь свою убавил,«Тебя вдовою здесь оставил,«Не в пору вздумав умереть?«Пеняй он на себя в том деле.«Осталась ты жива и в теле;«На что ж голодну смерть терпеть?«Вкруг нас живущие соседи«Любви не могут воспалить;«Не жди приятной в них беседы,«Иль с нежностью поговорить.«Возможет ли в нас Ярб^[4] собою«Своею рожею смазною«К себе желание возжечь?«А прочи здешние царишки«И африкански старичишки«В любовь не могут нас привлечь.«Еней же хоть куда детина;«Не выкидок из сотни вон;«Не промах, бойкий молодчина,«И всякому задаст трезвон.«Сказать тебе всю правду-матку,«Не всякий сунется с ним в схватку;«Он рыло всякому утрет;«И всех окольных нумидийцев,«Сиртян, тирянцев, гетулийцев,«Он за пояс себе заткнет.«Как будет он твоим супругом,«Не всякий суйся нам в глаза;«С таким удалым милым другом«Мы всякому дадим туза.«Не бось, никто не зашурмует,«И против нас не завоюет,«Как рак попятится назад.«Твое теперь ведь вдовье дело;«Пускайся с ним в знакомство смело;«Для нас он самый сущий клад.«А если просто не удастся«Его тебе в любовь склонить,«То я беруся постараться«Его к тебе приворотить;«Пойду тотчас и накопаю«И мигом поддоброхотаю«Я приворотных корешков.«Надейся на меня в том смело;«Склеить любовь, то наше дело;«Нет нужды тратить много слов.«Когда бы я в твоем здесь месте,«Была в теперешный злой час,«Не мешкавши скорее вместе«Ударя по рукам тотчас«Сыграла б шуточну игрушку;«И свадебную в миг пирушку«Сварганила бы на заказ.«Плюнь на кручину всю, царица!«Послушайся меня, сестрица!«Побереги ты вдовьих глаз».Дидона слушала прилежноСестру свою, разинув рот;Забилося в ней сердце нежноПо всем углам во весь живот.Всё горе прежнее забыла;Как будто с плеч гора свалила,Услыша таковой совет.Ей больше года ночь казалась;Нетерпеливо дожидалась,Дневной скорей настал чтоб свет.Совсем вдруг вся перемениласьДидона бедная вдова;И точно так вдруг взбеленилась,Как перед завтреней сова.Как зарево вся раскраснелась,В груди и сердце разгорелась,Пошли мурашки в животе;Заёкало, затрепетало .В ней сердце и не то уж сталоИ мысли стали все не те.Вдруг опрометью соскочилаСтремглав с постели кувырком;И чуть-чуть рыла не разбила,Не ударилась в стену лбом.Всех барских барынь разбудила;А девок чуть не перебила,Не давши и очнуться им.«Скорей, кричала, умыванья,«Белил, румян и притиранья,«С уборным столиком моим».Французски ветреные модыНикто еще совсем не зналВ тогдашни простодушны годы;Никто никак не помышлял,Что сделала сама природа,Переворачивать в урода,И опрокидывать верх дном.На обезьян в тогдашни векиНе походили человеки;Все шло порядком-чередом.Бараньи кудри и с рогамиНе громоздили из волос,И поседелыми вискамиНе чванился молокосос;Не кутались молодки в латы;Из кружев с башнями палатыНе строили на головах;Согласно с матерью природойРядились все одною модой,Как хаживали при отцах.Дидона долго выбиралаЧто понаряднее надеть;Без толку перешурмовалаИ взбудоражила всю клеть.По всем углам везде совалась,В ларцах и сундуках копаласьИ перерыла всё копром.Поспешно столько торопилась,Что чуть с досады не взбесилась,И не простилася с умом.Едва не лопнула с надсадыИ не осталась без души:Все праздничны ее нарядыКазались ей нехороши.Что для себя ни выбирала,С досады под ноги кидала;Всё ей казалось не на лад;Всё не к лицу, и не пристало;Всё ей красы не прибавляло;Всё было гадко, невпопад.Кой-как насилу умудриласьИ справилася наконец;И в ту ж минуту торопиласьОдеть себя как под венец.Ни на пядень не вставши с местаПринарядилась как невестаК девичнику иль на сговор;Надела штофну телогрею,Напутала себе на шеюЖемчуг нанизанный в узор.С кваском головку причесавшиПо моде бабушек своих,Под сборник косы подобравшиНа вытяжку скрутила их;Пригладила и прилощила,Большим кокошником прикрылаС печной заслон величиной,Обнизанный весь вкруг рядамиКаменьями и жемчугами,И канителью золотой.Лицо с белилами умылаОдной гуляфною водой,И притираньем налощилаПочти на палец толщиной;Накрасила сандалом губы,И сажей начернила зубы,Натерла брови колесомИзведши все почти сурмилы,И по лицу тоненько жилыНамазала карандашом.И как совсем уже оделасьИ нарядилась на подряд,То долго времени смотреласьПо зеркалам вперед и взад;Потом собой налюбовавшись,Изволила тотчас поднявшисьПойти к Енею на поклон;О том ни мало не спросяся,Лежит ли в ложе растеняся,Иль встал уже с постели онаМеж тем услужливый мальчишка,Красавицы Венеры сын,Заботился, чтобы братишкаЕго не горевал один.Схватя свой лук и со стрелами,Пустился скорыми шагамиЗа бедною Дидоной вслед;И сам поотходя в сторонкуБез шабаша пускал в догонкуЛюбовны стрелы на пролет.Пробито было все сердечкоНасквозь как будто решето;И всякое на нем местечкоКак будто варом улито.Пропала бедная ДидонаОт Купидонова трезвона!Совсем уж стала не своя!С толпой рассталась своею;Велела, чтобы вместе с неюОдна Анюта шла ея.Рука с рукой с сестрой схватившисьБежали высуня язык,Нигде никак не становившисьНа двор к Енею напрямик;Как пули из винтовки мчались,И до земли не дотыкались,Вертелся вслед дымок столбом;В прискачку на рысях бежали;Лишь каблучки одни сверкалиВ великом поспешеньи том.Дидона только лишь вбежалаК Енею на широкий двор,Скорей как можно поспешалаНасытить им свой жадный взор.На силу-то могла дождаться,Чтоб дать ему поприубратьсяНа скору руку как-нибудь.Он спал еще тогда в постеле;Была рубашка лишь на теле,И чисто на распашку грудь.Насилу слуги тут успелиК нему пред нею поспешить;И в беспорядке все шумелиСпеша о гостье доложить.Еней от шума пробудилсяИ посещенью удивилсяНезваной гостьи той к себе.Скорее вздумать торопился:В чем перед нею проступилсяВечор на праздничной гульбе?Смекнул однако ж скоро деломИ все начисто угадал;И в разуме раскинув зреломТотчас причину всю узнал«Ага! попалась нам царица!«Знать наша стала молодица!«Не даром рано так пришла.«Не даром ей теперь не спится;«В сердчишке мною гомозится!«Здесь видно наша уж взяла»Кой как скорей тулуп накинувСпешил навстречу гостье он;И шапочку пред нею скинувОтвесил по пояс поклон.Дидона же как шаль стоялаИ ничего не примечала,Смотрела только на него;Тряслась, краснела и зевала,Всего глазами пожирала,Хотела взором съесть его.Отбросив стыд весь, торопилась,Скорее чтоб его обнять,И в шею так ему вцепилась,Родная будто сыну мать,Ходившу в дальние походы,И не видавшись многи годыВдруг встретившуся невзначай.Так и она его схватила,Что чуть совсем не задушила;Пришло было уж с ним прощай.Потом с ним в горницу вошедшиОт страсти сделалась нема,Речей ни мало не нашедши,Сидела будто без ума.Аскания к себе поймалаИ столько много целовала,Что начал он уже кричать:«Пусти, пусти меня; ай! больно!«К чему шутить со много так вольно?«Ведь ты моя еще не мать».«Никак сам рок меня морочит?—Дидона воздохнув рекла.«Смотри, что сын твой мне пророчит!«Ребенок он, и нет в нем зла.«Когда б счастливыми судьбами«Его робячьими словами«На самом деле то сбылось!«Счастлива б я была на свете,«Когда бы в нынешнем же лете«Такое счастье мне нашлось!»Еней в великом удивленьеНе знал, что ей и отвечать,И в чрезвычайном том смущеньеСтарался ей лишь потакать.Дидона ж делать что не знала,И бестолковщину болталаБез шабаша как попугай,Или как Якова сорока.Болтливого она порокаВсегда держалась через край.А разговор свой продолжаяВ колени мальчика взяла;Целуя, нежа, обнимаяПочти вне разума была.«Какой пригоженький мальчишка!«Вот то-то будет уж плутишка!«Настроит многие беды.«Но только жаль, что молоденек«Еще теперь он и глупенек,«И нет уса ни бороды».Пословица не мимо мчится:Каков где поп, таков приход;Во что приказчик устремится,За ним туда же и народ.То самое и в КарфагенеПо барыниной переменеТогда случилося точь в точьВсе дело вовсе позабыли,3абражничали, закутилиЧто стало и унять не в мочь.Судья оставил попечениеДела приказны разбирать;А полководец о сраженьеСовсем забыл и помышлятьКоторы ж при строенье были,Через колоду пень валили,Валилось всё у них из рук.Все в волокитство устремились,В гульбу и в роскоши пустились;Пошел у всех стаканный звук.Сия столь чудна переменаНаделала таких проказ,Что новенькая КарфагенаЕдва не сгибла между глаз.С Олимпа боги то узрели,И с удивленья онемели,Качали только головой.Столь чудно им всё то казалось,Что им и в разум не вмещалось,С такою делать что бедой.Всех больше там захлопоталаЮпитериха рассердясь,И на Венеру так напала,Что чуть це треснула озлясь,Как шавка на медведя взъелась,Как клюковка вся раскраснелась,И начала ее ругатьНа рынке бабы как бранятся;Была готова хоть подраться:Не знали как их и унять.«Не стыдно ли тебе, разиня!«Что ты везде собой шутишь«Скажи: какая ты богиня,«Что пакости лишь мастеришь?«Но нечему о том дивиться,«Что от тебя всегда родится«Похабство, мерзость и позор.«Везде бесстыдство ты вселяешь,«И волокитству научаешь;«Позоришь весь Олимпский двор. «Сама как с Марсом забавлялась,«И всех так мнишь переучить;«Сызмала ты избаловалась;«Так может ли добро тут быть?«Мужей у всех нас ты отбила;«И всех в Олимпе научила«Того ж урокам ремесла.«На свой похабный лад всех строишь;«Сама ж так странствовать изволишь,«Что не найдешь в том и числа. «Скажи: геройское ли дело«Енею бабу обольстить;«И бедно вдовушкино тело«Как на жару разгорячить?«Смотри, она как колобродит,«Почти с ума по нем уж сходит,«Забыла стыд свой весь и честь;«Не помнит, что она царица,«Но как простая молодица«Куска не может с горя съесть. «Но так и быть; пускай влюбилась«В сынка Дидона твоего;«Лишь только тем бы не лишилась«Честного имя от него.«Ужели ты ему позволишь,«И так все дело то настроишь,«Чтобы ее он обманул:«И с ней теперь попроклажавшись,«Потом в глаза ей насмеявшись«Как чиж из клетки ускользнул?«Мы можем дело то поправить«На лад и самым чередом.«Беруся я сие исправить;«Лишь не мешай мне только в том«И не испорть мою работу.«Взбешу их завтра на охоту,«Вздурю за зайцами гонять;«Потом нашлю дождливы тучи,«Дождя пущу в них целы кучи,«Что не успеют и бежать.«А чтоб от бури им укрыться,«В пещеру темну заведу;«И постараюсь умудриться,«Дабы окончить всю беду,«Чтобы Еней ей изъяснился;«И не на шутку бы пустился,«Как водится у всех людей,«К Дидоне подойти с дарами«И поменяться с ней перстнями;«Потом женился бы на ней».Венера слыша то смеяласьХолодным смехом сквозь зубов;И вся с досады разрываласьОт сих Юноны колких слов.Но было должно согласиться,Чтоб от того не проступитьсяПеред Юпитером впросак.А с ним шутить никак не ладно,Нет пользы и весьма накладно.Дрожал его в Олимпе всяк.«Изрядну вздумала ты шутку! —Рекла Юноне так она.—«И так уж как пискарь на удку«Та вдовушка подцеплена.«Изволь; на все я соглашаюсь,«И ни во что не примешаюсь;«Все станется по моему ж;« И выдумкою сей твоею,«Мне все равно, что будет с нею«Еней любовник или муж».Потом по дружески рассталисьБогами обе меж собой,Как будто вовсе не считалисьПохвальной бранью никакой.Венера брызнула к Пафосу,Где было много ей приносуОт страждущих в любви сердец.Юнона также не дремала,Скорей к Самосу поспешалаОдним родинам дать конец.А между тем уж поднялосяДневное солнце высоко,И от лучей его пеклосяДовольно в землю далеко;Настал день самый беспогодный,К охоте заячей удобный;Всё небо чисто как стекло;Нигде ни тучки не носилось,Ни на волос не шевелилось;Лишь только солнышком пекло.Тотчас везде загомозилисьСкорее лошадей седлать;И взапуски все торопились,Чтобы никак не опоздать.Борзых на своры принимали,И гончих на смычки смыкалиОхотничею чередой;Собраться все скорей спешили,В кривые роги затрубили;Охотники все стали в строй.А для Дидоны приготовленБыл сивочалый жеребец,Расчесан, вымыт и сноровлен,Как будто к свадьбе молодец;По щетку шла кудрями грива,Манежна выступка игрива,И горда шея колесом;От всех собой он отличался,И до земли не дотыкался;Летал как будто соколом.Еней же к полю поприбралсяСовсем отменным удальцом;От всех собою отличался;И не ударил в грязь лицом;Наряд был весь к лицу и к стате;В заморском был одет халате,Простроченном в узор каймойОдною битью золотою;Кушак персидский с бахромою,И трость на ленте голубой.Царице почесть сохраняяНа лошадь сам не прежде сел;Но угодить ей поспешаяКоня за повод ей подвел.Держал одной рукою стремя;Другою подхватя в беремяВ седло легонько посадил,Не торопясь и осторожно;И тише сколько было можно,Чтоб чем ее не повредил.Потом кричал, чтоб подавалиЕму скорей аргамака,И времени бы не теряли;Скочил в седло издалекаНогою в стремя не вступая;И вслед за нею поспешая,Бок с боком ехал всё при ней,Асканий был при той же шайке;Сидел укутан в тарадайкеС старухой мамушкой своей.Подъехав к острову спустилиВсех гончих в рощу со смычков,И по опушке обступили;Был всякий там травить готов.Псари все в голос запорскали,Загаркали и закричали:«Ай, ай! ту,ту! ех! довались!»От шума зайцы все взметалисьБез памяти везде совались.Трави, пожалуй, не ленись.Асканий также прибодрился,И от других не отставал;Как будто вытный хоробрился,И рот разинувши кричал.Хотя собак он и боялся,И плотно к мамке прижимался,Но также за людьми бурлил.А если бы он был постаре,То б на коне своем УгареЗайчишков с пару протравил.Но небо брови понахмуряНасупилося сентябрём;Настала вдруг ужасна буря,И пролил с градом дождь ведром;От ветров лишь в ушах звенело;Вдруг смерклося и потемнело,Осенняя как будто ночь.Дождем как лейкой поливало;А градом по носу щелкало;Пришло всем наконец невмочь.Всяк бросился искать прикрышки,Чтоб не расстаться с головой;Обмокли все, как в луже мышки;Ни нитки не было сухой.Иной под хворост зарывался,Иной в ущелье забивался,Иль прятался под лошадей.Как в вар обмокнуты все стали,И делать что совсем не зналиВ тогдашней робости своей.Все врознь от страха разбежались,От ястреба как воробьи;И от грозы сберечь старалисьРазмокши головы свои.Дидона также трепетала,И ни на пядь не отставалаОт мила гостя своего;В беде его считая онойСебе надежной обороной,Держалась крепко за него.Еней хоть человек военнойИ в стычках многих уж бывал,Но робости такой отменнойВ себе ни разу не видал.Хоть вдовушки он и стыдился,Но тут уж больше не храбрился,Быв трусости своей не рад.Искать пустился он приюту,Чтоб отдохнуть хотя минуту,Пройдет покамест дождь и град.Рука с рукою с ней сцепяся,Пустился взапуски бежать;А дождь как будто рассердясяНе преставал их поливать,Стуча громовую тревогу.Медвежью старую берлогуПо счастью невзначай нашли,Покрытую кругом ветвями,Как будто гонтом иль досками;И от дождя в нее зашли.С обеих с них текло ручьями.Что было им тогда начать?Друг другу принялись рукамиХвосты обмокши выжимать.Дрожали бедные от стужи;Где только ступят там уж лужи,Сухого ни местечка ж нет.Но чтоб с ненастьем не сражаться,Расположились там остаться,Покамест вся гроза пройдет.В ненастной страшной той тревоге,Что делали тогда ониВ медвежей лесовой берлоге,Оставшись от людей одни?Виргилий то от всех скрываетИ никому не объявляет,Смекнувши сам лишь про себя.Слыхал я речь меж стариками:«Держи язык свой за зубами,«Что не касается тебя».Но злая дама ПусторечьеМежду людьми никак не спит;Болтливое бесчеловечьеНеугасимо в ней горит.На всех одним злым ядом дует;Того лишь только и пильнует,Чтобы кого как оболгать.Отцом имеет любопытство,А матерью родной бесстыдство.Возможно ли добра тут ждать?Таскается везде бродягойВо всяческих всегда местах,Неутомимой волочагой,По деревням и в городах.С купцом, вельможей и солдатомОбходится как с панибратом,Не брезгует никем нигде;В церквах, в дворцах, в домах боярскихИ в бедных хижинах крестьянских,Живет по всякий час везде.Чинов и мест не разбираетИ кто бы ни был, равен всяк;И на волос не уделяетПощады никому никак.Что истинно и справедливо,Что пустошь, выдумка и лживо,Для ней бывает всё равно.Что где хоть мало лишь спознает,Как конопельку рассевает.И ложь и правду заодно.Сия злодейская болтушкаВ ту пору как-то мимо шла,Когда под дождичек пирушкаВ берлоге от грозы была.Тотчас то в быль поворотила,Любовну басенку склеила,По свету разнесла всему.Та весть оттуда как урвалась,С прибавкою везде помчалась;Дошла и к Ярбу самому.Арапов областью большоюСей смуглый Ярб тогда владел;И молодой пленясь вдовоюСо сватаньем к ней подлетел;Но со стыдом свои хвост поджавши,Как будто без соли хлебавшиОглобли взад поворотил.Узнавши ж про Енея вести,Как будто кочеток с нанестиК Дидоне с местью покатил.Легко рожденьем посчитатьсяС Енеем мог он завсегда;И предками повеличатьсяНе можно было никогдаПред нумидийцем сим Енею.Ярб должен жизнию своею,Так точно как троянец сей,Любовной божеской игрушке.Рожден Зевесом на пирушкеС сударушкой одной своей.Такие дети незаконны,Тишком родившись от любви,В сердцах всегда неугомонныИ самой огненной крови.Вздурился Ярб и взбеленился,Когда о всем том известился,С Дидоной что Еней сыграл.Вспылало сердце всё отмщеньем;Вскочил, и с крайним поспешеньемВо храм к Зевесу побежал.Ярб помня то, что от ЗевесаНа сей он свет произошел,Близ бережку и подле лесаВоздвигнуть храм ему велел;Чтоб в нем отцу его молились,И пред кумиром чтоб курилисьБогаты жертвы день и ночь.Пустился Ярб туда поспешноМолиться батюшке прилежно,Чтоб вздумал он ему помочь. «О ты! девичьих чад родитель,«И всех любовных дел творец!«Наставник бойкий и учитель«Всех молодеческих сердец!«Ты в волокитстве утопаешь,«Ковать рога всех научаешь,«И подаешь собой пример.«Воззри, меня как обижает;«Кусок из горла отнимает«Троянский хитрый лицемер. «Когда б твоим я сильным громом«Хотя на малый час владел,«С троянским всем своим содомом«Еней бы к чорту улетел.«Рожден я от твоей забавы.«Хотя для молодецкой славы«Своей теперь мне помоги.«Задай сему троянцу чосу;«Не будешь верно без приносу.«Смотри ж; для сына не солги».Такое Ярбово моленьеДо слуха Зевсова дошло,И в несказанно удивленьеЕго со гневом привело.Качнул трикратно головою,Кивнул усом и бородою,И возгласил разинув рот:«Кой чорт так Ярб мой колобродит«И мне молитвы с жертвой строит?«Какую пустошь там несёт? «О чем ему так мнится стыдно?«Что весь ведет его живот?«Ни чуть ни мало не обидно«Отъехать от чужих ворот,«Обтерши рыло без обеда.«Дидона будто ногтоеда«Арапа бедного щемит.«Но быть так; за него вступлюся;«Помочь ему во всем потщуся;«Отцовска кровь так мне велит. «Небесного ко мне пошлите«Скорей разгонщика сюда;«Совсем прибраться прикажите;«Наряжена ему езда».Явился скорыми шагамиМеркурий в шапочке с крылами,Держа в руке претолсту плеть;На шее сумочка с гербами,И опоясан весь ремнями;Готов был хоть куда лететь.«Ступай скорей и не ленися,«Хоть голову сломя лети;И без оглядки торопися«Не отдыхая на пути"К Дидоне в нову Карфагену.«И в город пролетя чрез стену«Троянска щеголя найди;«И отведя его в сторонку,«Наедине и потихоньку«Такую речь с ним заведи: «Не стыдно ли ему детине«Со вдовушкою пировать,«Когда предписано в судьбине«Им Римско царство основать?«Что сделал он еще доселе?«Неужто лежа на постеле«Он хочет строить города?«Чтоб в миг оттуда он убрался,«И с милой вдовушкой расстался;«Иль будет злая с ним беда.Меркурий низко поклонялся,Коснувшись шапочки рукой,И по-солдатски повернулсяПритопнул также и ногой.Тотчас проворными шагамиКак гончая за русакамиВпрягать кибитку побежал;Борея в коренну запряжку,Зефира с Нотом на пристяжку.Ударил, свистнул, поскакал.Леса, болота и долины,Стога и копны па полях,Овраги, горы и стремниныМелькали только лишь в глазах.Как молния он быстро мчался;Лишь колокольчик раздавался;Дрелень динь динь в ушах жужжал.Меркурий же не преставая,По всем по трем не уставаяЕжеминутно погонял.На мягком бархатном диванеЕней раскинувшись лежал;Он париться изволил в бане,и после оной отдыхал.Геройски члены подкрепляя,Прихлебывал попридуваяС отъемной водкой сбитенёк;И от четвертого стаканаИз белого лица румянаПроскакивал и огонёк.Дидона также на лежанкеОдна запершись без людей,Воспоминала о зарянкеС сестрой Анютою своей;И вдовей красотою всеюУчилась нравиться Енею,Чтоб от нее он не отстал.Как будто сердце предвещало,Что злобный рок уже началоЕй горьких слез и бед сплетал.Тогда во горницу к ЕнеюКурьер Зевесов прибежал,С поспешной опрометью всеюТакую речь ему сказал:«Здорово, брат, ты Подлипало!«Изволь не мешкавши нимало«Отсель сегодня ж уплетать.«Приказ сей прислан от Зевеса.«Смотри ж, любовная повеса!«Чтоб слез тебе не утирать. «Когда ж сему повиноваться.«Трудненько кажется тебе,«То можешь ты и здесь остаться,«Когда не тужишь о себе.«Тебе назначенная слава,«И царства Римского держава«Останется не для тебя;«А ты как щеголь самый слабой«Резвися на досуге с бабой,«И с нею потешай себя».Ужасно больно неприятнаЕнею речь сия была;Но по несчастью очень внятна.Когда б не от сего послаУслышал весть он таковую,То так как травку полевуюТогда ж его бы подкосилИ откатав его по-свойски,В три шеи прямо по-геройскиДомой обратно проводил.А тут совсем не то уж дело;Не смел никак разинуть рта;Некстати не решился смелоПоукоротать живота.В словах он заикаясь мялся,И с унижением извинялсяВ тогдашней резвости своей;И с клятвой дал честное слово,Что ночью ж будет всё готовоК отъезду и с толпою всей.По сердцу грызли как собаки;Не знал он что тогда начать.Троянцы были все гуляки,Все научились куликать;Все мнили только лишь о девках,О супрядках и посиделках,О вечеринках и гульбе;То захотят ли вдруг подняться,И не простясь ни с кем расстаться?Еней так думал по себе.Но Зевса строго повеленьеНельзя никак переменить.Скорей как можно исполнениеЕму потребно учинить.Не сломишь хворостом обуха.Еней пред Зевсом так как муха;Юпитер же в сердцах жесток;Швырком неведь куда закинет,Что весь и след совсем простынет,Как будто по ветру дымок.Созвав к себе троянско племяПриказ строжайший всем им дал,Чтоб всяк в кратчайше само времяСебя на путь приготовлял.Скорей чтоб парусы чинили,И все суда приноровилиВ ту саму ночь совсем в поход.Не приказал ни с кем прощаться,И потайком к судам собратьсяЧтоб не встревожить тем народ,А чтоб бедняжечку ДидонуЕму от слез предохранить,Решился без пальбы и звонуОттуда лыжи навострить.В французском ветреном народеТакой он выучился модеУкрадкой бегать из гостей.И он так вздумал той же ночи,Лишь сон ее закроет очи,Тихонько ускользнуть от ней.Любовь, как всякому известно,Имеет кошачьи глаза;Всегда пильнует повсеместно,Не прозевает ни аза.Проникли вдовушкины взорыТроянские в дорогу сборы;Смекнула скоро всё умом,Что сей смазливенький молодчикЛукавый был в любви проводчик,Порхнуть задумал соколом.О том ни слова не сказавши,Не знала будто ничего,Легла в постелю, в мысли взявшиПодкараулить чтоб егоЕней совсем того не зная,И сонною ее считая,Взяв шапку лишь хотел идти;Дидона с ложа вдруг вскочившиИ за кафтан его схватившиВскричала: «Нет, брат! не уйти!«Не мнишь ли ты, что я не знала«Всего лукавства твоего?«Нет; знай, что верно ожидала« Такой беды скорей всего.«Ни мало предо мной не скрылось,«Тебе что в голову вселилось«Меня оставить и бежать.«Тебе веселье здесь приелось,«Наскучило и захотелось«Другую обмануть искать.«Ах! вспомни то, злодей негодный!«Подумай, с чем сюда прибрел?« Как пес ты был тогда голодный« И рубашонки не имел.« К тебе я жалость возымела,«И с ног до головы одела«С троянской шайкой всей твоей.« Теперь меня ты покидаешь;«И тем все ласки награждаешь,«Что видел от любви моей. «Стараясь о твоей забаве,«Для утешенья твоего«Не думала о чести, славе;«Не нужно было ничего.«Вся по уши в тебя влюбилась;«Того ни мало не стыдилась,«Что тем чиню себе позор.«Во всем тебе я угождала;«И в роскоши избаловала«Как город, так и весь мой двор. «Тебя мне милого злодея«Никак не пожалела б я,«И вероломного Енея«Забыла бы любовь моя,«Жила спокойно бы в разлуке«Не мучилась в несносной скуке«Одна расставшися с тобой,«Когда б за страсть мне в воздаяние«Ты о себе в напоминанье«Живой портрет оставил свой».Но видя, что слова все страстныНе льнут, как об стену горох,И речи что ее напрасны,.Взбесилася, весь рот засох,Не взмолвила вдруг ни словечка;Забилось около сердечкаБез шабаша и не путем.Потом заскрежетав зубами,И топая о пол ногамиРекла в беспамятстве своем: «Негодный! дерзкий! плут! похабник!«Мерзавец ! пакостник ! страмец!«Мошенник! вор! злодей! начальник!«Подлец! бродяга! сорванец!«Нет сил уж больше укрепиться,«Тебе чтоб в рожу не вцепиться,«И с носом не отгрызть ушей;«Потом по кошачьи когтями«Узоры расписать цветами«По скверной харе всей твоей... «Неправда, что тебя Венера«В любви с Анхизом родила;«Такого гнусного примера«Она еще не подала.«Но верно пьяная подлянка,«Иль шедши с кабака крестьянка«Тебя произвела на свет.«Нельзя, чтоб ты такой розиней«Любовной был рожден богиней;«В тебе такой приметы нет.«Ступай; раздуй тебя горою!«И провались ты; чорт с тобою,«И со троянскою толпою!«Хоть в омут сунься головой.«Сшибут вас всех напасти многи;«И ни пути вам ни дороги«Не будет вовсе никогда.«Тогда меня воспоминая,«И локтем слезы утирая,«Узнаете, что есть беда».Еней гораздо неутешноТу жалобную слушал речь;И для того весьма поспешноСтарался оную пресечь.Ни слова ей не отвечая,Пустился словно как борзаяСтремглав из горницы бежать.И в миг на берег прибежавши,Людей в суда всех посажавшиВелел в путь якори поднять.Во флоте было всё готово,И всё приправлено как раз;Починено всё там за ново,Как будто с рынку на заказ.Перечинили все канатыВ узлы, плетушки и заплаты,Из лык, мочалок и лубков.Суда все дегтем намарали;В верху по мачтам навязалиНа место флюгера платков.Дидона под окошком сидяС сестрой в высоком терему,И весь отъезд Енея видя,По белому лицу всемуРучьями слезы проливала;Как сумасшедшая кричала,Всё платье на себе рвала,О стол стучала кулаками,Обгрызла губы все зубами,И так как без ума была,Потом как несколько очнуласьИ помирилася с умом,Стремглав о пол лицом клюнуласьК Анюте в ноги кувырком.«Нет больше для меня приюта,«Родимая моя Анюта!«Как только в помощи твоей.«Со всеми я теперь рассталась;«Одна лишь только ты осталась«В кручине помогать моей. «Дай помощь мне в моем несчастье,«И в сильном горе помоги;«И несмотря на всё ненастье«Скорее к морю побеги;«И как-нибудь наудалую«Там севши в лодочку косную«Пригрянь за ним скорее вслед;«Уговори, чтоб воротился,«И поскорее торопился«От всех меня избавить бед».Анюта перед ней молчала,Не знала что и отвечать,Хотя с усердием желалаВ такой ей нужде помогать,Но с роду в лодке не каталась,И ездить по морю боялась.Не знала как с Дидоной быть,Со всею хитростью своеюНе ведала, что делать с неюИ как злу горю пособить?Потом по долгом размышленьеИ посоветовав с умом,Сказала ей во утешенье:«Уж есть тебе тужить о ком!«И лучше есть его на свете;«Теперь ты в самом лучшем цвете,«И тридцати не было лет,«Наплюй на всю ты грусть-кручину;«Найдем другого мы детину;«Людей на свете сем не нет.«А ежели никак не можно«Тебе тоски по нем унять,«То не тужи; авось возможно«Его нам и назад достать.«Не будет умничать он боле;«Воротится и поневоле«На ручку как сокол к тебе.«Зачем пред ним нам унижаться,«И по морю за ним гоняться?«Небось сам будет не в себе.«Всю тайность я тебе открою,«Держу теперь что на уме.«Пойдем не мешкавши с тобою«К одной названой мне куме.«Она все знает обороты,«Шептанья, порчи, привороты;«Знакома с бесом не одним.«Во всех делах сих мастерица;«И будь уверена, сестрица!«Что даст конец бедам твоим».Вдова сестру свою обнявшиИ обтерев от слез глаза,Повыше платье подобравшиСкакнула будто стрекоза;Как из лука стрела пустиласьИ столь проворно торопилась,Что Аннушка пыхтя за нейЧуть-чуть насилу успевала;И только вслед уж ей кричала,Куда бежать к куме своей.Колдунья встретивши ДидонуУзнала, что потребно ей;И пособить ее уронуПо всей возможности своейВ сию ж минуту обещала.Потом промеж зубов ворчала,Шептала долго над водой,Чертила угольком за печкой,Топила олово над свечкой,Стучала в печь сковородой.Верхом на ступу вдруг вскочила,В одну поддела руку пест,В другую помело схватилаПривязанно на длинный шест.И в колдовском таком убореПустилася на сине море3а беглецом Енеем вслед.Но старая сия грызуньяБыла хоть сильная колдунья,Своих же не узнала бед.Еней ходил тогда по суднуПоглядывая часто взад;И своему отъезду чуднуНи мало не был вовсе рад.По вдовушке своей крушился.При нем цыган тут находился,Его любимец и угар.Ему и прежде он сгодился;И если б тут не прилучился,Еней пропал бы как комар.Цыган издалека узревшиНа ступе скачущу Ягу,Разинул рот весь побледневши,И задрожал как на снегу.Потом цыганской ворожбоюСожав ладонь махнул рукою,Надулся, плюнул, зачурал.Яга со ступой вдруг взвернулась,Как камень в море окунулась;И приворот весь тут пропал.Теперь конец любовной сказкиВ Дидониных одних руках.Она вольна то без огласкиОкончить всё не на словахИ слишком ежели досужа,И третьего себе пусть мужаНа место беглеца возьмет.Виргилий предписал в законе,Что должно умереть ДидонеПускай же и у нас умрет.Пожалуй, господин читатель!Хотя минуту погоди;Не будь ты строгий в том искатель,И мне виною не клади.Не я Дидону умерщвляюНо Марону в том подражаю:Он смерть такую положил.А я лишь ту его погудкуПереверня в смешную шуткуНа русский лад поворотил.Телега солнцева спустиласьУже далеко за леса,И в свет наш белый взгромоздиласьНочная темна полоса;По гнездам птички все сидели;Одни лишь только полетелиС совами филины, сычи.Добравшись люди до постелиВо всю Ивановску храпели,Как водится всегда в ночи.Но горемычная ДидонаНикак на ложе не легла;Сердечна своего уронаЗабыть ни мало не могла;Вздыхала только повсечасно.И привидение ужасноВ ночной спокойной тишинеЕжеминутно ей казалось,От страха сердце надрывалось;Горела будто на огне.Комар ли стукнет по обоямИль мышь под печкой запищит,Казалось ей, что по покоямК ней муж ее давить бежит.При том же к лютой сей печалиБурливы ветры вдруг насталиНа пущую ее беду:Слепни и комары вплетались,В пруде лягушки раскричалисьБез шабаша и череду.В такой несносной бывши скукеОна не знала что начать.В тоске, кручине, горе, муке,Задумала вдруг умирать.А чтоб не долго ей томиться,И с жизнию скорей проститься,То стала в мыслях разбирать,Какая смерть не беспокойнаИ больше для нее пристойна;Такую бы и ей избрать.Сперва хотела попытатьсяЧеркнуть по горлышку ножом;Но гнусно кровью замараться,То не решилася на сем;А выбрала на переменуЧтоб голову разбить об стену;Но скажут, что с ума сошла.Повеситься ж иль удавитьсяПо званию ей не годится;Такая смерть для ней подла.Придумывая долго время,Не знала вовсе как решить,Свое чтоб горько жизни бремяСкорее прочь с себя сложить.По долгочасном рассужденьеИ по глубоком размышленьеРешилась дать собой пример.Против окошек на лужечке,Близ пристани на бережечкеВелела дров сложить костер.Со всех сторон его обилаБогатой самою парчойИ сверху оной нацепила,Что не успел Еней с собойСхватя увезть в своем побеге,И позабыл что на ночлегеСвои троянски животы.Всё безотходно тут стояла;Сама прилежно заплеталаВенками зелень и цветы.Потом когда уже готовоИ всё поспело наконец,Костер и всё убранство ново,Надевши на себя венец,Переплетенный со цветамиЕнеевыми волосами,Взошла Дидона на него;И снесть не могши всей кручиныСхватила в руки пук лучины,И весь кругом зажгла его.Поднялся дым кругом клубкамиКак из печной трубы большой;И пламя обняло рядамиКостер тот весь и со вдовой.Все люди в ужасе взметались,Костер тот раскидать взбросались;Но поздно уж туда пришли.Дидона вся совсем сгорела;И от ее всего там телаЛишь косточки одни нашли.Вот был какой конец несчастныйДидоны бедной от любви;За то, что не могла жар страстныйНичем залить в своей крови.Огнем она и в жизни тлелаИ от огня ж в костре сгорела;Жила и умерла огнем.В любви хоть мало кто потрется,Тот очень больно обожжется,И всё как трут сотлеет в нем.Сия Дидонина кончинаЖалка для всех людей была:И на спине своей пучинаТу весть к Енею принесла.Об ней он сльппал разных речиВзвалилася ему на плечиНе малая по ней тоска;За вздохом вздохи вылеталиМехами будто раздували;Из глаз ручьем текла река.Ни в чем никак не уступаютДидоне бабы и у нас;И в том ей верно подражаютВсе взапуски как на заказ.Вся разность в том у наших с нею:Рассталась с жизнью та своеюСгоревши вся одним огнем.У нас огнем не умирают,Хоть часто свой огонь меняют;Но смерти не находят в нем.

Перейти на страницу: