Веришь? (СИ)

Обычные люди в этом Лесу! Скорбящие люди... Чудище, которое забрало у него жену, оказывается, глубоко и преданно любили. Люди подходили, прощались. Кто хотел. Без всякой показухи. А кто-то жался по углам поляны и плакал, чтобы меньше выставлять свою скорбь перед чужаками, которые пялились на них из окон здоровенной машины.

Сухонькая старушка рыдала, привалившись к боку Коры. А потом, цеплялась, не отпускала её. Дочь, похоже, объяснила бабке, что теперь они долго не увидятся, и старушка не могла смириться с этим. Он, Томас Блайз, был согласен с этой бабусей всем сердцем. Мысль, что он сможет неизвестно сколько времени видеть дочь только сквозь лабораторное стекло, была просто невыносимой. А, с другой стороны, сколько таких невыносимых вещей он вынес уже в жизни? И эту вынесет, никуда не денется. И бабулька эта вынесет. И Кора...

Другое дело, и за это он бился истово, это режим для тех, кто будет находиться на карантине. Он требовал права для них гулять, пусть и отдельно друг от друга, иметь доступ к информации и учиться. Иметь связь с близкими через вирт, и возможность личных свиданий, пусть и через стекло.

Аргумент был железный: они не преступники, не больные или маньяки. Они несправедливо лишённые прав граждане ЗС, понёсшие ущерб здоровью, и имеющие право на компенсацию вреда. Компенсацию, а не дальнейшее ущемление в правах или, тем более, использование их в качестве подопытных!

Торговался, шантажировал, убеждал врачей и учёных, что иначе они получат бунт с непредсказуемыми последствиями. А так, у них будет возможность получить уникальные данные о том, как быстро способны усваивать информацию изменённые и не изменённые люди, с рождения исключённые из информационной среды и культурного наследия человечества.

Верхушку ЗС генерал Блайз пугал нарушением прав граждан Земного Союза и тем, что все эти нарушения он огласит без оглядки на корпоративную этику. Его возненавидели, в определённом смысле все они: чиновники, крупные и мелкие, врачи, учёные. Он лишил их свободы манёвра и поместил в аквариум. За ними теперь будут пристально наблюдать все, кому не лень, начиная Блайзом и заканчивая журналистами. За тем, как они соблюдают права новых граждан ЗС. Не дёрнешься лишний раз под таким надзором!

***

Они попрощались. Парни из Горячего, каждый, обнял её. Кто-то благодарил за то, что она исполнила своё детское обещание. Кто-то, узнав о том, что её запрут, злобно зыркал на "спасителей". Даже Алексу достались дружеские объятия. Он, бедняга, удивился. Думал что-ли, что его дружно ненавидят все подряд?

Грин весомо похлопал его по спине, ободряя:

- Держись, Золотой! Ра сказала, что вас не просто запрут, а и возможность учиться дадут. Вот и учись, чтобы крыша не поехала в замкнутом пространстве. Покажи им, чего мы стоим. Встретимся потом в космоакадемии. Я на факультет косморазведки хочу. И ещё несколько наших парней. Тем более, что всё что касается выживания и экстремальщины мы умеем уже неплохо... Только ты раньше туда попадёшь. Нам много нагонять придётся. Куда хочешь?

- Робототехника,- неловко признался Алекс, словно это было стыдно.

Здоровенный парень солидно кивнул, соглашаясь:

- Точно. Тебе там самое место с твоими мозгами. Кора наша,- новое имя подруги он произнёс медленно, словно знакомясь с ним,- в пилоты хочет. Тоже понятно. Быстрая она, как птица. Соображает быстро, и сражается. Папаша у неё, говорит, тоже пилот. Шишка, судя по всему,- добавил Грин, внимательно вглядываясь в лицо отца подруги. Тот не сводил с дочери глаз. Висел в окне вездехода, хоть другие давно отвернулись из деликатности.

Спросил вдруг:

- Нормальный он, её папаша?

Алекс скупо улыбнулся, успокаивая:

- Хороший. Любит её. Вон, как всех на уши поднял.

- Так это он?- удивился и одновременно успокоился Грин.- Хорошо, что любит... А ты как будешь?..

Алекс не ожидал вопроса. Растерянно пожал плечами:

- Учиться буду.

Грин не отлипал:

- А с ней как? С Корой?

Хмарь привычно старательно удерживал лицо и тон голоса. Как всегда бывало, когда приходилось лгать или прятаться перед отцом или хэдами. Ответил небрежно, но не слишком. Если перегнёт, ему точно не поверят:

- Что с ней? Она идёт в свою счастливую, привычную жизнь. А я буду учиться.

- И что?- остро глянул на него Грин.- Не попытаешься?.. В новых условиях?

Алекс чуть качнул головой:

- Нет. Она не простит мне того моего преступления. И... Разные мы теперь. Совсем... У неё папа - шишка. А мне повезёт, если, после всего, позволят поступить в космоакадемию.

Нахмурился и вдруг доверительно шепнул Грину:

- Думаю, всем нам, изменённым, повезёт, если нам позволят учиться где-нибудь вроде космоакадемии. Кто знает, какой угрозой нас могут посчитать? Эти их медики уже сейчас так смотрят, словно на препараты нас разобрать готовы. Не выходя из Леса.

Непроизвольно поёжился, а Грин вдруг обнял его:

- Я буду надоедать тебе, как только ты получишь доступ в вирт. Я и наши парни.

Глаза у Алекса защипало:

- Спасибо.

Грин сделал вид, что не слышал его охрипшего от подступивших слёз голоса. Пошутил: