Veritas

И раз это «бред» — решила девушка, — она может не сдерживаться. Люц вывалила на него всё, что случилось в спальне, пока Далеон молча оттирал с её тела кровь смоченным в ванне полотенцем.

— Я побежала сюда, чтобы… — задыхаясь от переживаний завершала рассказ она, когда дверь в покои слетела в петель и в спальню ввалилась стража во главе с Виктором при всём параде и оружии.

— Ваше Величество, с вами всё в порядке?! — с ходу начал он. Затем заметил Люц на кресле, короля на коленях, грязные полотенца, кровь, но в целом мир и покой между ними, и запнулся. — Нам доложили, что сиятельная десница вас убивает. Но прежде она зарезала какую-то фаворитку из…

Он замолчал от неловкости. Люция и Далеон одинаково выгнули бровь, и под их насмешливо-удивлёнными взорами Виктор со вздохом закончил:

— …из ревности.

Пауза.

— Ну, — усмехнулся король. — Если бы меня на самом деле «убивали», то уже давно бы сделали это и скрылись. Вы слишком медленно шли мне на помощь.

— Покорнейше просим прощения! — хором отозвались стражники и низко поклонились.

Далеон отмахнулся, мол, да — прощаю.

Люция хмыкнула и отвернулась, скрестив руки на груди. Ей, разумеется, его снисходительность к непростительным ошибкам не нравилась.

— Свободны, — бросил король, но тут же спохватился: — А! Передайте слугам, чтоб занесли таз с тёплой водой, спиртовой настой, заживляющую мазь и бинты.

— Может, — робко предложил один из рыцарей, — лучше лекаря позвать.

Далеон пригвоздил его убийственным взглядом.

— Я всё сказал.

Горе-стражники убежали, поджав хвосты, один Виктор остался, в нарушение приказа, но никто и не собирался его гнать.

— Что случилось? — спросил он и сурово сдвинул брови.

— Покушение на меня, — опустила голову Люц, пряча лицо за растрёпанными волосами. — Убийца явился из тайного прохода. Я решила, что и на Далеона нападут аналогично и прибежала сюда, но…

— Я никому не сдался, — безрадостно хмыкнул король.

«Я всего лишь пешка» — не прозвучало, но Виктор с сестрой услышали.

— И это хорошо, — заявила Люция и сжала его плечо. Увы, забыла о ране, и кровь испачкала его мраморную кожу. Фарси одернула руку, Далеон посмотрел на отпечаток и не стал его трогать. — Мы не можем тобой рисковать.

Далеон ощетинился.

— Почему же?

— Ты — Ванитас, законный наследник, признанный король Ригеля, возможно, последний фарси мужского пола на планете… Мне продолжать?

Юноша стиснул зубы и отвернулся.

— Нет.

После короткого стука вошли слуги и занесли, заказанное королём: тазик с тёплой водой, стопка коротких полотенец, склянки с ценным заживляющим варевом, бинты. Всё молча поставили возле него и, получив отказ на предложение о помощи, удалились.

Далеон сам принялся осторожно обрабатывать раны Люции. Это было неожиданно, мило и неловко. Люц ёрзала на стуле, не зная, как реагировать и куда себя деть, король шикнул на неё, приказал не дёргаться, и десница решила отстранится от ощущений и заняться делом.

— И так, — сказала она. — Виктор, прикажи «своим» усилить охрану короля и установи слежку за нашими гостями под предлогом эскорта и безопасности, разумеется. Также усиль контроль при въезде в замок и выезде из него. Пусть стражники внимательно просматривают документы, заглядывают в лица и проверяют ввозимые товары. Чужаки не должны проникнуть на территорию.

— Прочесать окрестности в поисках твоего несостоявшегося убийцы ты не предлагаешь, — заметил Виктор.

Люц мотнула головой и натянула краешек рта.

— Думаю, он уже сбежал.

— Или затаился, — вставил Далеон и закрепил бинт на её предплечье. Его приоткрытые губы оказались в паре пальцев от её губ. Дыхание перехватило.

— Возможно… — побормотала девушка, улетев мыслями далеко от смертоубийств.

— Тогда я устрою обыски, — решил Виктор и заслужил от короля одобрительный кивок. — Доброй ночи.

Люц очнулась, когда за братом захлопнулась дверь.

— Да уж, «доброй»… — тяжело выдохнула фарси и откинулась на спинку кресла.

И наконец заметила: Далеон закончил её перевязку, но не спешил отстраниться. Опёрся на подлокотники, заключив в клетку рук, и смотрел в глаза, пристально, задумчиво, точно высматривал саму душу.

Мурашки побежали по спине.

— Что?

— Почему ты так печёшься обо мне? — спросил он.

Люция фыркнула.

— По-моему это очевидно и не нуждается в объяснении. Ты — король, я — десница, и моя задача обеспечивать твою безопасность и комфорт.

— Безопасность обеспечивают стражники, — не согласился Далеон. — А комфорт — слуги. Десница занимается политикой, королевством.

— А король — глава королевства, — упорствовала Люция. Прикусила губу. — Ну, и это же втянула тебя во всё это.

Они помолчали. Каждый думал о своём.

Неловкость паузы росла, воздух едва ли не искрил от напряжения. Далеон не отстранялся, жар его тела ощущался Люцией отчетливо, припекал кожу, как летнее палящее солнце, согревал, опьянял. Она задыхалась, боялась шелохнуться лишний раз; глаза заметались по комнате и наткнулись на сбитые простыни ложа.

Искра гнева вспыхнула моментально и отдалась ноющей болью в шрамах.

— Не боишься, что какая-нибудь фифа залетит от тебя и придётся жениться?