Верхом на ракете

Когда она дошла до меня, я заключил ее в объятия. Ее рука обхватила мою спину — она обняла меня в ответ! И после этого она даже не указала телохранителю, чтобы он встал между нами, и не пришло потом по почте предписание об ограничении свободы… Пусть у меня была медаль, о которой я не имел права говорить, но я точно знал, что расскажу всем и каждому мужчине в Отделе астронавтов, каково это — обнимать Кристи Бринкли. А остальные пусть рассказывают, что ощущали, пожимая ей руку.

Она осталась и продолжала задавать вопросы, в то время как игра продолжалась за нашими спинами. Время от времени мы слышали, как болельщики вскрикивают по случаю особенно зрелищной игры, но в компании Кристи — какая нам была к черту разница? Наконец, взмахнув рукой и пообещав «встретиться в перерыве», она покинула ложу. Донна улыбнулась мне: «Как я понимаю, ты попросишь меня никогда больше не стирать этот комбинезон?» Я засмеялся и поцеловал ее. У Билли Джоэла была женщина-мечта, но и у меня тоже.

Через некоторое время, когда я разминал ноги в коридоре позади ложи, туда вышел покурить Билли Джоэл, и мы заговорили. Меня поразило, насколько он казался нервным при встрече один на один. Он ни разу не посмотрел мне в глаза — как будто я разговаривал с Джоном Янгом или Джорджем Эбби. Я спрашивал его о том, как он пишет музыку, а он меня — о полетах в космос. Я уверен, что именно этот разговор вдохновил его на песню «Не мы раздули пожар» (We Didn't Startthe Fire), но ему пришлось уступить и вставить в стихи имя Салли Райд вместо Майка Маллейна. Конечно, мне следовало написать текст самому. Я не задал ему вопрос, который прямо-таки жаждал задать: «А каково это — спать с Кристи Бринкли?» Подозреваю, что его об этом уже спрашивали.

Когда игра подходила к перерыву, нас проводили вниз к выходу на поле и оставили ждать сигнала. Слоняясь там без дела, мы встретили Аннетт Фуничелло и Фрэнки Авалона, которым предстояло выступить в своем представлении, посвященном пляжным фильмам 1950-х о флоридских тинейджерах, в которых они снимались. Я залюбовался Аннетт. В свои 46, будучи матерью нескольких детей, она была в форме, которой позавидовали бы женщины на 20 лет моложе. Позже, когда она танцевала на сцене те самые пляжные танцы, которые сделали ее знаменитой, она двигалась так, будто вновь стала школьницей. Я был впечатлен.

Кристи Бринкли сдержала свое обещание и подошла к нам, на этот раз для того, чтобы сфотографироваться. Если бы она знала, какие мы дегенераты — Хут, Шеп и я, — она бы, наверно, угостила нас газом из баллончика. Все трое молились, чтобы у нее впервые в истории шоу в перерывах Суперкубка случился конфуз с одеждой, но, увы, этого не произошло. Я принял меры, чтобы на групповом снимке встать рядом с ней. Она положила руку мне на пояс, причем ее ладонь случайно съехала мне на задницу. Уверен: именно мое крепкое тело и красота Мела Гибсона расстроили ее брак с Билли, но папарацци почему-то не узнали об этих деталях.

Нам наконец-то дали сигнал встать на платформу, которую вывозили на поле. Комментатор сделал короткий обзор истории космической программы в то время, как различные космические сцены появлялись на табло Diamond Vision. Наше участие в программе сводилось к тому, что нас представляли публике в качестве экипажа шаттла, только что побывавшего в космосе. Мы помахали аудитории и тем самым выполнили свою задачу. Но после этого, к моему изумлению, ближайшие к нам болельщики стали тянуться через ограждение и передавать нам листы бумаги для автографов и визитки, чтобы мы им отправили фотографии. Другие пожимали нам руки, делали одобрительные жесты и даже кричали «Вперед, NASA!» Они не были фанатами космоса, которые обычно просят автографы. И это не были сплошь «белые воротнички» — нам аплодировал и приветственно кричал пролетариат. Меня порадовал такой энтузиазм простых людей. По-видимому, «Челленджер» не уменьшил общественную поддержку космической программы, чего многие из нас опасались.

В тот вечер NFL организовала еще один ужин со свободной рассадкой для множества гостей. Ожегшись однажды, я решил очень внимательно подойти к поиску компании. Мне повезло: я заметил, что Аннетт Фуничелло и ее муж сидят вдвоем за пустым столом, и направился к ним. Я представил Донну, мы сели и очень приятно провели время за ужином. Аннетт была восхитительна. Я расспрашивал ее о временах, когда она выступала в роли Микки-Мауса, о том, как компания Disney запретила ей сниматься в раздельном купальнике, и о том, как она получала по почте тысячи обручальных колец от «влюбленных до беспамятства» тинейджеров. Я хотел сказать ей, что никто из этих мальчишек не был поражен любовью. Их поражала топография ее свитера. Но я знал, что если выскажу такое вслух, то удар на поражение получу от Донны.

Позднее, когда мы с Донной возвращались в отель, она спросила, которая из двух сегодняшних знаменитостей, Кристи Бринкли или Аннетт Фуничелло, больше очаровала меня. Без малейших колебаний я ответил: «Аннетт».