Верхом на раторне (ЛП)

Джейм вывалилась из сна полностью дезориентированной. Где она… и почему кто-то дёргает её за куртку, пытаясь добраться до горла? Она с трудом высвободила руку из объятий Куртки Лордана и остановила опускающийся нож, поймав незваного гостя за запястье. С другой стороны его горящего отблесками огня лезвия она встретила неистовый взгляд юной кендар.

— Нарса, что во имя Порога…

— Я говорила тебе: Тиммон мой.

Кадет Ардет изо всех сил налегла на сталь, пока остриё ножа не коснулось впадины на её горле, но затем Джейм очухалась и сбросила девушку прочь. Они обе скатились с приподнятого очага и вскочили на ноги, причём Джейм с удивлением обнаружила, что, как и во сне, она была голой. И безоружной. И взбешённой.

— Чёрт побери, я наконец-то почти получила некоторые ответы, и тут пришла ты и всё испортила, со своей глупой ревностью! Ох. — Пол, казалось, качнулся; нет, это были её собственные, нетвёрдые ноги. Квадратная бутылка нанесла ответный удар.

Прекрасно, подумала она. Я собираюсь драться за свою жизнь наполовину пьяной.

— Я говорила тебе…

— А я говорю тебе: он не мой. — Джейм села на очаг, отдав дань необходимости. — Бери его, если сможешь ухватить, со всеми моими благословениями, или найди кого-нибудь получше.

— Т-ты его околдовала! — Перед Ардет покачивался нож, но её глаза наполнились такими слезами, что она вряд ли смогла бы нанести точный удар. Её худое лицо уже покрылось пятнами и опухло от слёз. — Он не может говорить ни о ком другом, кроме тебя, особенно этим вечером. Джеймс то, Джеймс сё, снова, и снова, и снова…

— Это ты положила Эдди ко мне в постель, — внезапно осенило Джейм. — Тогда, ты мне даже помогла, но тебе следует прекратить подкрадываться ко мне, пока я сплю. Кто-нибудь может пострадать.

— Ведьма! — Нарса метнула в неё нож, промахнулась и убежала, рыдая.

Пока Джейм вылавливала клинок из пепла умирающего огня, из теней, зевая, неторопливой походкой вышел Жур.

— Ты такой замечательный страж, — сказала она ему.

Как она собирается увидеть нужный сон со всеми этими помехами? Кстати говоря, как можно отличить правду ото лжи в подобных делах? Этот последний сон ощущался таким болезненно реальным. Как и Грешан, и Ранет, и — здесь она сделала паузу — этот бедный мальчик, который однажды стал её отцом. Но она ни разу не уловила ни малейшего намёка на её брата, Тори.

Джейм вздохнула. Болезненный или нет, это был не тот сон, который она преследовала. Она должна попробовать снова.

Чтобы ни было в зелёной бутылке, оно, похоже, помогало, даже если делало пробуждение более кошмарным, чем сам сон. Она подобрала её, чувствуя по весу, что она всё ещё наполовину полная, с твёрдым осадком на дне.

В глубине её разума зазвучало предупреждение: Чём больше ты пьёшь, тем меньше ты можешь контролировать происходящее. А под этим раздался ещё более настойчивый шепот: Подумай, на это дело тебя толкнула насмешка Ведьмы: «Девчонка, ты осмелишься попытаться?»

Она не могла думать ясно и осознавала это; но насмешка жгла её, как и было задумано. Будь проклята осторожность.

Да, я осмелюсь.

Она перевернула бутылку вверх дном и, чуть не захлебнувшись, осушила ей.

VI

Второй раунд отбора медленно приближался к концу. На этот раз Совет выбрал обратный порядок следования, так что Норфы шли последними. Перед этим, камни падали всё снова и снова, решая судьбу кадета за кадетом. Три чёрных и шесть белых, прошёл. Шесть чёрных и три белых, вылетел.

Даниор принюхался.

— Чувствуете, что-то горит?

Саргант отправился на разведку. Вернувшись, он наклонился к уху Коменданта и что-то прошептал, затем вернулся на своё место.

— Ну? — потребовал Ардет.

Шет разъяснил вопрос с неосторожным пожатием плеч, которое сопровождалось подавленной гримасой боли.

— Там небольшой костёр в конюшне, но всё под контролем. Продолжаем.

Наконец, под вопросом остался только один кадет: Лордан Норф, Джеймс.

Рандир и Яран бросили как и сначала, первая против, второй за. Ардет так же бросил в круг обсидиановый шар: даже если это и не соответствует мнению Милорда Адрика, что девушке Норф следует держаться подальше от его интриг, главный рандон его дома не одобрял её присутствия в Тентире из общих принципов. Даниор вызывающе бросил белый, как и Эдирр, с озорной усмешкой. Коман, чёрный, Брендан белый.

— Здесь четыре белых и три чёрных, — пробормотал Комендант. Он дотронулся до камня, затем вздохнул и бросил его.

Чёрный.

— Что? — воскликнул Даниор. — Я думал, она тебе нравится.

— Да, это так.

— Тогда, зачем? Милорд Калдан приказал тебе голосовать против?

— Разумеется.

— И ты согласился?