Верховная. По тропе из еловых веток

— По сравнению с самым главным, эта деталь звучит очень смешно! Если дядя кого-то полюбит и когда-нибудь услышит слова взаимности, его любимая умрет.

— Значит, он может быть с кем-то без громких признаний, разве нет? А если его избранница будет немая?

— Пха-х, я тоже об этом подумала, — хмыкнув, призналась Каиса. — В таком случае, проклятье заставит эту бедняжку написать любовное письмо или что-то в этом роде. Но, по правде, я не думаю, что слова так сильно важны — искренность, вот он ключ!

В этом суждении крылось зерно правды. Принцесса точно была права.

— У каждого проклятья есть условие, исполнив которое, проклятье возможно снять, — сказала я, зачем-то машинально щёлкнув пальцами. — Ты говорила, что пыталась ему помочь, значит, оно тебе известно? И что значит твоя мать прокляла короля по ошибке?

Каиса кивнула, но по её лицу было видно, что это знание практически ничего не решало. Однако мне думалось по-другому. Разница в нашем опыте явно была велика. Она — принцесса в заточении, несмотря на возможные шалости в виде вылазок, я — ведьма-информатор, повидавшая за годы скитаний больше, чем мне бы того порой хотелось.

— Это воистину глупая и оттого очень грустная оплошность женщины на смертном одре, — девочка обернулась ко мне всем корпусом и посмотрела прямо в глаза. — Маму, как я знаю, отравили. Когда она умирала, то почти ничего не видела и не понимала. Дядя узнал о её отравлении слишком поздно, и пришёл в последние минуты жизни. Мама не признала его и прокляла, полагая, что это была её мать, по вине которой она умирала.

Каиса рассказывала обо всём спокойно и непринуждённо, будто это была лишь печальная сказка, а не настоящая трагедия. Жизнь во дворце вынуждала её не показывать слабости. Они оба, и Лойд, и Каиса, носили маски. Правда, принцесса только училась это делать — стоило лишь припомнить ее радость при виде меня, как все её попытки быть хладнокровной рухнули. Но я была этому рада. Сегодня у нас получился чудесный ужин, где никто никем не притворялся. Даже Лойд приоткрыл для меня маленькую дверцу своей искренности. Он очень сильно любил племянницу.

— Мама сказала, что вместо любви он получит хладное тело. И все его эмоции будут вести себя непредсказуемо и сводить с ума. Вплоть до причинения реального вреда здоровью.

Каиса пожевала губами, добавляя:

— Обычно, если он длительное время чувствует хорошее, ему это откатывается неконтролируемыми вспышками гнева, бессонницей и физической болью. Еще одно ответвление. Исходя из того, что я узнала о ваших приключениях, сегодня его ждёт тяжёлая ночь.

— Потому что по отношению ко мне он испытывал хорошие чувства?

Принцесса склонила голову к плечу, загадочно улыбаясь. Она хотела сохранить интригу, но не выдержала и минуты:

— Я впервые вижу его таким, как сегодня. Думаю, он в замешательстве. С тобой проклятье пока не сработало, но мы должны внимательно за всем наблюдать. Может, узнаем чего новенького!

Я лукаво выгнула бровь, накалывая на вилку сочную клубнику из фруктовой тарелки. Кисловато-сладкий сок смешался со слюной, делая каждую секунду смакования ягодки во рту незабываемой. Вот он, один из плюсов жизни аристократов.

Однако важно сейчас было другое — собрать как можно больше сведений. Пока стало известно лишь три, как их называла Каиса, ответвления. Любовь к королю пророчила смерть его избраннице, хорошие эмоции возвращались плохим бумерангом, а гнев, злость, ненависть и далее по списку по отношению к близким людям приумножались во сто крат. К кому-то попроще — крат в пятьдесят. Что ж, вроде ничего не забыла, но лучше записать.

— А условия я, к сожалению, правда не знаю.

— Это плохо, на поиск метода исцеления могут потребоваться годы, — призналась я. — К тому же, проклятья работают по определенному алгоритму. Если твоя мама не закладывала времени, это дает надежду, однако в противном случае все может закончится очень… Ты понимаешь.

— Да, я читала о таком, хотя, думаю, бывают исключения, — кивнула Каиса. — Может, мама осознала свою ошибку перед тем, как перестать дышать?

Я пожала плечами. Если сестра Лойда любила его, этот факт мог придать проклятью некоторые особенности. Но об этом стоило разговаривать с королем лично, хотя я понятия не имела, как можно начать этот разговор. Реакция мужчины могла быть непредсказуемой.

— В любом случае, пожалуйста, веди себя поосторожнее с дядей.

Забота Каисы показалась мне трогательной. Хотя, должно быть, принцессе не нравилось говорить о Лойде в таком амплуа.

— Можно ещё вопрос?

— Конечно.

— Почему ты так легко приняла меня и мой обет?

— Я ведь тоже ведьма, и в нашу первую встречу ты провела на меня неизгладимое впечатление. Считай это сестринской любовью с первого взгляда.

— Мне казалось, ты влюбилась только в мой чайник.

— Ой, ну не без этого, лукавить не стану! И ты уже располагаешь прекрасным подарком на мой день рождения, одни плюсы!

Мы рассмеялись. Остаток дня прошёл очень тепло и уютно. Мы разговаривали о магии, о знаниях Каисы и её целях на будущее.