Верховная ведьма

— Не знаю, я несколько раз пытался вернуться домой. В первое посещение увидел, что на пожарище роются маги и подойти остерёгся, а во второй раз меня догнал этот… медведь придурочный, и покалечил. С того времени я почти не ходил, так что мысли о книге постепенно забылись и вспомнил я о ней лишь сегодня.

— А как мы вернём книгу? — поинтересовалась Рада.

— Думаю, недели через две я уже буду крепко стоять на ногах, — и домовой потёрся головой о руку девушки, — спасибо тебе огромное, что лечишь. И вот тогда схожу на городище.

— Один?

— А зачем вам со мной идти? Только мокнуть-мёрзнуть зря.

— Сам-то ведь тоже будешь… ?

Лесик засмеялся.

— Мёрзнуть? Нет, я ведь по изнанке пойду, там и дорога быстрая — три шага, и никакой зимы. Заберу книгу и так же вернусь обратно.

— Пока окончательно не выздоровеешь — никуда не пущу, — пригрозила девушка. — Пей пока молоко — оно полезное, да спи вволю.

Утром Михей, задумчиво осматривая продуктовые припасы схрона, заметил:

— Нам этого до весны хватит: мука, сахар, крупы, овощи…  мясо в лесу тоже всегда найдётся, но как же Малька? — Малькой назвали козу и дядька, собравший в стог всю траву с поляны в ведьмином круге, переживал, что её мало. — Чем мы скотину кормить будем?

Рада свела брови, задумалась, а потом кивнула на большой мешок фасоли.

— Это подойдёт? Я с детства её не люблю.

— Нашли, чего переживать, — фыркнул с печи домовой. — Вот принесу книгу, там точно найдётся заклинание, как превращать и изменять продукты.

— Ты принеси сначала, — отозвался Михей, — а уж потом мы посмотрим, что у Рады получится.

— Мы в любом случае, когда прекратится слякоть и установится зима, должны побывать в каком-нибудь ближайшем селении, ведь погибшая Салерна не одна была в округе, — заметила Рада. — Пусть небольшое село или хутор. Нам нужно узнать последние новости, докупить того, чего не хватает из продуктов…

— И чего?

— Например, дрожжей. Я по свежему хлебу и пирогам соскучилась, а то у нас всё только из стазиса. И конфет ещё хочу шоколадных.

Михей расхохотался.

— Шоколад? Тот, что привозят из Модестино? Дорогущий? На хуторе?

Рада и себе засмеялась.

— Да, что-то я не о том подумала.

— А мой бывший хозяин мог наколдовать шоколад, — мечтательно вздохнул Лесик, — и даже меня угощал. А Юхан-изгой шоколад ненавидел, он после него совсем дурной становился.

— Как это? — удивился дядька.

— Бывает такая реакция, — объяснила Рада, — особенно у магов — непереносимость шоколада, когда человек становится словно пьяным или вроде как слегка сумасшедшим.

— Постой, — вдруг встрепенулся Михей, оборачиваясь к домовому, — ты сказал Юхан?

— Ну да, так того изгоя звали, что устроил пожар.

— Он такой худой блондин с запавшими чёрными глазами?

— Вроде похож…  — Лесик сел на печи и встревоженно посмотрел на дядьку. — Ты его знаешь?

— Так ведь именно он и убил всех жителей Салерны! — закричал Михей, вскакивая на ноги. — А наши аруанцы лишь молча смотрели. Я такого вынести не мог и сбежал, хоть и понимал, что меня догонят и убьют. А Рада меня спасла.

— Почему Салерна? — задумчиво спросила девушка, когда дядька затих и сел за стол.

— Так Юхан же местный, — неохотно ответил Лесик. — Всё кичился своей магией, грозился людям, что закончит Академию и всем покажет, что такое настоящая сила. А когда ему нацепили метку изгоя, спустя несколько лет пришёл в ученики к Илии — так звали моего хозяина. Пробыл Юхан у нас не долго, около полугода, мы случайно узнали правду, ну и…  дальше вы знаете.

— Получается, он ушёл в Аруану, там научился убивать магией, а когда вернулся в родные места — уничтожил всех, кто мог слышать о его унижении, — прошептала девушка. — Это ж какое дерьмо нужно в себе носить, чтобы извести сотни людей из-за уязвлённого самолюбия.

— Так изгой же, — откликнулся домовой, — не зря им метку ставят.

— Лучше бы магии лишали, — горько ответила Рада. — Мне свекровь говорила, для этого есть специальный ритуал, но маги Каруны были против — после лишения Силы человек быстро умирал. «Плохих людей хватает, мы не имеем права лишать их жизни лишь потому, что не хотим мириться с их дурным характером», — говорила Алма.

— Вашу доброту и терпимость всегда в Аруане не понимали и даже презирали, — вздохнул Михей. — А я всегда считал это проявлением мудрости сильного народа.

— Война показала, что терпимость должна иметь пределы, — теперь уже Рада встала и заходила по комнате. — Маги обязаны уметь защищаться, ведь Сила бессмертия не дарует, а лишь продлевает жизнь. Что же до терпимости, то её может понять лишь такой же сильный и мудрый человек, для обывателя же отказ магов Каруны уничтожить соперника — это слабость и повод накинуться голодной многочисленной сворой.

— Что Аруана и сделала, — покивал удручённо головой дядька.