Верховный король

В ту ночь валил снег, и люди коммотов, измотанные дорогой, ослепленные кружащимися белыми хлопьями, остановились на ночлег. Перед рассветом Дети Котла напали на их лагерь.

Поначалу Тарен решил, что на их заставу случайно наткнулся лишь небольшой передовой отряд немых воинов. Однако средь звона стали и ржания испуганных лошадей он быстро понял, что на них накатила вся вражеская колонна. Он пришпорил Мелинласа и устремился в самую гущу боя. Ффлеуддур с Глеу, накрепко вцепившимся в его пояс, верхом на Ллиан уже скакал на помощь. Среди суеты боя и в мельтешении своих и чужих Тарен потерял из виду Эйлонви и Гурги. Словно безжалостный меч, Дети Котла рассекли ряды всадников, круша все на своем пути.

Весь день бушевала неравная битва. Тщетно люди коммотов пытались собрать воедино оставшиеся силы. К закату дорога Детей Котла была усеяна ранеными и убитыми. Одним смертельным ударом бессмертное войско отбросило преследователей и теперь могло беспрепятственно продвигаться вперед.

Эйлонви и Гурги пропали.

В ужасе и отчаянии Тарен и Ффлеуддур собирали остатки своего разбитого и рассеянного войска. Зажгли факелы, обозначая место сбора. Шатаясь, поддерживая раненых, спотыкаясь о поверженных товарищей, медленно сходились люди коммотов. Всю ночь Тарен не прекращал поиски, яростно дул в боевой рог и выкрикивал имена потерянных спутников. Вдвоем с Ффлеуддуром он несколько раз объехал место сражения, надеясь их отыскать. На рассвете пошел снег и скрыл все следы.

К началу дня все выжившие и уцелевшие собрались вместе. Кровавый ночной бой дорого обошелся отряду Тарена. Каждый третий воин пал под мечами бессмертных врагов. Люди коммотов лишились больше половины лошадей. Примчалась Ллуагор с пустым седлом. Эйлонви и Гурги не было ни среди живых, ни среди убитых.

В отчаянии Тарен был готов отправиться на поиски в дальние холмы, но Ффлеуддур с мрачным и озабоченным лицом крепко взял его за руку.

– Один ты все равно не сможешь их отыскать, – предупредил бард. – А терять время или отправлять поисковый отряд, ослабляя и так малочисленное войско, ты не имеешь права. Если мы хотим остановить немых убийц до того, как они достигнут Багровых Земель, нам надо спешить. Наши друзья из коммотов готовы подняться и идти.

– Их поведете вы с Ллассаром, – ответил Тарен. – Когда я найду Эйлонви и Гурги, то присоединюсь к вам. Иди быстрее. Мы скоро встретимся.

Бард мотнул головой:

– Если это твой приказ, – что ж, да будет так. Но, как я слышал, именно Тарен Странник созвал людей коммотов под свое знамя. И они откликнулись на призыв ради Тарена Странника. Они пойдут туда, куда поведешь их ты. Ни для кого другого они столько не сделают.

– Что же, – вскричал Тарен, – ты хочешь, чтобы я оставил Эйлонви и Гурги в беде?

– Понимаю, выбор трудный, – сказал Ффлеуддур. – И никто не может тебе его облегчить.

Тарен не ответил. Слова Ффлеуддура причинили ему боль, потому что были правдой. Хевидд и Ллассар ничего не просили – лишь беспрекословно вручили ему свою жизнь. Ллонио остался лежать в Каер Датил. Не было ни одного воина коммотов, который не потерял бы родича или друга. Если он покинет их, чтобы пуститься на поиски Эйлонви, сможет ли она сама одобрить его выбор? Всадники ожидали его приказа. Мелинлас нетерпеливо рыл копытом землю.

– Если Эйлонви и Гурги убиты, – скорбно проговорил Тарен, – я им уже не помогу. Если живы, я должен верить и надеяться, что они отыщут дорогу к нам. – Он решительно вскочил в седло. – Если живы… – чуть слышно повторил он.

Не осмеливаясь оглянуться на пустые, молчаливые холмы, Тарен двинулся к своему отряду.

К тому времени, когда воины коммотов снова двинулись вперед, Дети Котла сильно оторвались от них и стремительно продвигались к подножию холмов Бран-Галедд. Даже напрягая все силы, останавливаясь только для краткой передышки, всадники коммотов наверстали лишь малую толику потерянного драгоценного времени.

Каждое утро Тарен первым делом вглядывался в холмы, надеясь увидеть Эйлонви или Гурги. Однако надежда таяла с каждым днем. Они исчезли, и наигранная веселость Ффлеуддура не утешала, а его уверения, что они появятся с минуты на минуту, звучали все более фальшиво.

В середине третьего дня их пути прискакал галопом вестовой передового отряда и сообщил о странном движении в сосновом лесу сбоку от колонны. Тарен остановил своих воинов, приказал спешно готовиться к сражению, а сам в сопровождении Ффлеуддура отправился посмотреть, что происходит. За деревьями он различил лишь слабое шевеление – будто тени от качающихся ветвей. Но в следующее мгновение бард неожиданно вскрикнул, и Тарен немедля протрубил в рог.

Из леса показалась голова длинной процессии. Плотные фигурки, одетые в белые плащи с капюшонами, были почти невидимы на снегу, и, лишь когда они двинулись через пустое пространство каменистой земли, Тарен смог их разглядеть. В длинных плащах, под которыми едва различались прочные, обвязанные ремешками кожаные башмаки, они походили на шагающие пни. За спинами горбами поднимались мешки с провизией, на поясах висели котомки и мечи.