Вернадский. Дневники 1917-1921.

Об Александре Васильевне Гольштейн, участнице народовольческих кружков, писательнице, затем политэмигрантке (ее квартира в Париже в начало XX в. была одним из центров русской демократической эмиграции и художественно-литературным салоном) и ее муже, враче, Владимире Августовиче, Вернадский писал: «[...]наши дорогие друзья с 1889 года, когда мы с ними сошлись, и близость которых с нами никогда не прерывалась – хотя ход нашего развития шел диаметральным и противоположным путем. Они начинали с анархизма бакунинского, и Бакунин умер на руках А. В.» (Архив РАН. ф. 518. Оп. 2. Д. 21. Л. 17 об.).

32

Речь идет о родной сестре Вернадского Ольге Ивановне и ее сыне Борисе Кировиче Алексееве. Возможно, тяжесть разговора, о которой пишет Вернадский, связана с обстоятельствами бывшей службы Алексеева в Охранном отделении.

33

«Острота украинского вопроса», т.е. проблемы государственного самоопределения Украины, нарастала прямо пропорционально усилению кризиса центральной российской власти. Созданная в марте 1917 г. Всеукраинским национальным конгрессом (созванным по инициативе украинских социалистов) Украинская Центральная Рада (председатель М. С. Грушевский, заместители – С. А. Ефремов, В. К. Винниченко) в своем первом же Универсале от 10 июня 1917 г. провозгласила автономию Украины и создание своего правительства – Генерального секретариата.

В результате состоявшихся в конце того же месяца переговоров представителей Временного правительства и Центральной Рады было решено, что состав Генерального секретариата устанавливается Временным правительством по согласованию с Центральной Радой. Однако даже столь мягкое решение вызвало отрицательную реакцию ЦК к.-д. партии и как следствие – отставку ее министров из правительства.

В отличие от польской и других национальных проблем России, для Вернадского украинский вопрос имел особый личностный смысл. С детства связанный с Украиной множеством семейных, родственных, дружеских нитей, он в равной степени ощущал свою принадлежность к русской и украинской культуре, но разделял их. В то же время как трезвый аналитик Вернадский хорошо понимал истоки и причины украинского национального движения; в статье «Украинский вопрос и русское общество (впервые опубл.: Дружба народов,— 1988 – № 3,— С. 247—254) он подчеркивал: «Опасность для России не в украинском движении как таковом, а в предвзятой трактовке его в качестве вредного и притом наносного явления в государственном и национальном организме».

В качестве реальных мер на одном из совещаний кадетов по украинскому вопросу Вернадский, учитывая многонациональный состав бывшей Российской империи и сопряженные с этим проблемы, предлагал созвать «съезд национальностей», который бы определил пути нового национально-государственного устройства России, а также учредить Государственный комитет по управлению областями (ГАРФ. Ф.523. Л.2. Д.24. Л.8).

34

5 августа 1917 г. Временное правительство приняло решение ввести в действие закон об улучшении материального положения младших служащих правительственных учреждений, предусматривавший увеличение их жалования с 1 апреля – дня возвращения в Россию Г. В. Плеханова – отсюда «плехановские прибавки».

35

Стипендиаты, занимающиеся исследовательской работой (англ.).

36

Вопрос о необходимости создания вуза в Крыму был поднят в августе 1916 г. Таврическим Губернским Земским собранием (по инициативе С. С.Крыма и других депутатов) и поддержал группой ученых и общественных деятелей (В. И. Вернадский, С. Ф. Ольденбург, E.Н. Трубецкой и др.), представивших и декабре 1916 г. в Государственный Совет проект учреждения Таврического института (так называемый план 30) с сельскохозяйственным и естественнонаучным отделениями. Дважды— 16 декабря 1910 г. и 27 февраля 1917 г.— вопрос об институте стоял в повестке дня Госсовета, но так и не был рассмотрен, хотя первоначальный капитал для устройства института – около 2 млн. рублей золотом – был собран губернским и уездными земствами, а Симферопольская городская дума была готова отвести земельный участок. Летом – осенью 1917 г. проект вновь обсуждался уже в двух вариантах: так, Ялтинская городская дума ходатайствовала об открытии университета (с естественнонаучным и физико-математическим факультетами) в этом городе; ее поддерживал Совет университета св. Владимира в Киеве, видевший перспективу открытия здесь своего филиала. Городская же дума Симферополя настаивала на открытии вуза университетского типа с естественным, сельскохозяйственным и медицинским факультетами у себя в городе с использовании для этого Ливадии и Ореанды. К тому же на свой вуз претендовала Керчь, где мечтали о техническом вузе.