Верная

В закусочной она хотела купить сэндвич – швейцарский сыр на ржаном хлебе с горчицей, салатом и помидором, чтобы съесть его по дороге на занятия. Это был ее последний семестр. В расписании Шелби не было времени для отдыха. Она прошла путь от курящей травку неудачницы до работоголика. В колледже она руководитель группы, кроме того работает в лаборатории. Она сама не понимала, как это вышло, – словно по какой-то магической формуле, когда незаметно происходит волшебное превращение. В какое-то мгновение она пропащая девчонка, сидящая в пустынном парке родного города, покуривая травку, а в следующий миг у нее средний балл 3,8 в Хантер-колледже, и она всерьез подумывает о том, чтобы выучиться на ветеринара.

Ее профессор по биологии предположил, что она может претендовать на стипендию научного сотрудника, и, к величайшему удивлению Шелби, она ее получила. Городские власти Нью-Йорка выплачивали ей деньги каждый месяц. Когда она уходила из зоомагазина, сослуживцы пригласили ее в клуб в Ист-Виллидж, где они танцевали весь вечер и много пили. Ее партнером по танцам был Хуан, закончивший учебу в Полицейской академии Нью-Йорка неделей позже, чем Шелби в Хантер-колледже.

Лицо татуированной девушки было покрыто синими узорами. Люди лишь мельком останавливали на ней взгляд и тут же отворачивались. Она смущала окружающих, как будто была королевой людоедов, свободно разгуливающая по Нью-Йорку. После того как Шелби украла собак, она почувствовала странную связь с этой девушкой, словно они принадлежали к одному духовному братству. А если бы возобладала логика волшебной сказки и они бы в тот день поменялись местами? Тогда Шелби нищенствовала бы на Юнион-сквер, а татуированная девушка волочила бы большую сумку, заполненную учебными пособиями по зоологии.

Шелби проследила, как девушка выскользнула из закусочной. Зазвенел колокольчик над дверью.

– Приготовьте два сэндвича, – попросила Шелби продавца.

Она знала, как трудно приходится человеку, который не может скрыть на людях, как ему больно. Когда Шелби побрила налысо голову, это было своего рода публичное покаяние перед всем миром.

Теперь у нее были прямые золотисто-каштановые волосы до плеч. Жасмин сказала, что не может поверить, насколько красивой стала Шелби. И все же Шелби, когда смотрела на себя в зеркало, по-прежнему видела ту лысую девушку, которой так долго была.

Шелби подождала, когда принесут сэндвичи, заплатила за них и отправилась искать своего двойника. Девушка ела яблоко, присев на корточки перед книжным магазином «Барнс и Нобл». Маравелль всегда говорит, что, если дать нищему то, что он выпрашивает, он станет просить милостыню еще более убедительно. Но Маравелль верит в правила, а Шелби нет.

Когда Шелби увидела татуированную девушку в первый раз, той было лет шестнадцать. Теперь нищенка уже не выглядела столь юной. Пожалуй, ей повезло, что она вообще жива.

На ее губах и руках образовались гнойники. Обута она была в легкие туфли на резиновой подошве, рваные джинсы и, несмотря на холодный ноябрьский вечер, хлопчатобумажную спортивную фуфайку с черным капюшоном. Шелби остановилась и вручила ей один из сэндвичей, завернутых в белую бумагу.

– Что там такое, черт возьми? – поинтересовалась девушка.

Синие узоры на ее щеках асимметричны. Глядя на нее, Шелби испытывала легкое головокружение.

– Швейцарский сыр на ржаном хлебе.

Шелби увидела, как тронулся с места автобус, идущий в жилые кварталы города. Теперь ей придется ждать следующего. Возможно даже, она опоздает на занятия.

Татуированная девушка схватила сэндвич.

– Очень кстати, – сказала она.

* * *

Шелби думала об этой девушке весь вечер, пока шли занятия по биологии. Она казалась ей до смешного заносчивой. После лекции Шелби подошла к профессору и извинилась за опоздание. Она никогда не думала, что будет такой хорошей студенткой.

– Ты определенно трудоголик, – сказала ей Маравелль, когда они разговаривали по телефону поздно вечером.

Маленькие собаки спали на одной кровати с Шелби, а Пабло растянулся на диване, к которому питал нежные чувства. Он настолько любит на нем лежать, что никогда не торопится его покинуть даже ради еды.

– Проблема с Жасмин в том, что все ей дается слишком легко. Она получает отличные отметки, даже не особенно стараясь. Сачкует вовсю, а в этом году ей поступать в колледж.

Маравелль часто жаловалась на дочь: Жасмин неумеренно употребляет косметику, одевается как потаскушка, не уделяет внимания учебе.

Откровенно говоря, Шелби не считала, что короткая юбка и туфли на высоких каблуках автоматически приравниваются к распутству, а отметка «удовлетворительно» делает человека неудачником. Маравелль же была убеждена, что у Жасмин есть тайный возлюбленный – один из парней постарше, что гуляют с ней в парке. Мать Маравелль приехала пожить с ней и помочь с детьми, и это тоже ее бесило. Слишком много народу в квартире с одной спальней. И Маравелль, и ее мать теперь спали в гостиной: миссис Диас на складном диване, а ее дочь на надувном матрасе.